Королевская кровь. Сорванный венец

– Так вот знакомый ваш пришел, проведать вас, – и Олег Николаевич недоуменно покосился на стоящего, как его, Кембритча.

– Здравствуйте, Марина, – лорд поклонился, и я еле удержалась, чтобы не сделать книксен в ответ. А я и забыла уже, какой у него странный голос, будто он постоянно простужен или курит так, что хрипит и сипит. И говорит он тихо, но низко, и вся эта вокальная смесь царапает и щекочет где-то у меня за грудиной, будто бронхит начался или холодного воздуха наглоталась.

– Здравствуйте, – вежливо ответила я и замолчала. Так мы и стояли молча и глядели друг на друга. Я – от усталости, а он – явно не зная, что сказать дальше. Олег Николаевич, видя это, засуетился:

– Ну я пойду, а вы пообщайтесь, пообщайтесь. Лорд Кембритч, еще раз спасибо за оборудование в педиатрию, это очень щедрый жест.

Мой визави кивнул ему, продолжая глядеть на меня чуть искоса, будто стеснялся смотреть прямо.

– Олег Николаевич, – проговорил он этим своим ужасающим, пробирающим меня насквозь голосом, – не стоит волноваться, будет крайне некорректно с моей стороны занимать ваше рабочее место. Марина, – обратился Кембритч ко мне, – не будет ли с моей стороны слишком смело пригласить вас на чашечку чая? Я заметил кафе напротив поликлиники, «Сиреневый дворик», кажется.

– «Сиреневый лужок», – машинально поправила я. Да уж, изящно. Послать тебя я не могу, потому что главный меня потом с потрошками съест, за оборудование-то. А идти очень не хочется, не доверяю я тебе.

– Лорд Кембритч, – я постаралась, чтобы голос звучал спокойно, – я сутки нормально не спала и не могу в таком виде пойти в присутственное место.

– Вы прекрасно выглядите, Марина, – так же спокойно проговорил он. Да-да, среди покойников я была бы звездой. – Я обещаю, что не займу у вас много времени. Пожалуйста, позвольте проводить вас в этот «Сиреневый лужок». Уверен, кафе замечательное.

Голос его дрогнул, и я не поверила своим ушам – ирония?

– Поверьте, – продолжал он, – чашечка хорошего ароматного чая прекрасно вас взбодрит.

Да-да, в «Лужке» только такой и подают – ароматный и хороший. Просто нам он ни разу не попадался. А взбодрить меня после той дозы кофеина, что плещется в моих венах, может только конский транквилизатор. Снова захотелось, как в первую встречу, запустить в него чем-то тяжелым. Но вместо этого я кивнула и сказала:

– Подождите меня внизу, я должна переодеться.

Снять халат и форму, быстрый душ, чистка зубов, расчесаться, влезть в джинсы… на влажное тело – бррр. Уложилась я в пятнадцать минут. Лицо свежее не стало, но зато голова начала хоть немного связно мыслить.

Он терпеливо ждал меня на кресле в приемном покое, а вокруг, в почтительном отдалении, уже собрался фан-клуб из медсестричек и внезапно оздоровившихся пациенток, которые бросали на лорда – невиданное явление в больнице для простых горожан – любопытные взгляды.

Разглядев, как я подхожу к предмету их воздыханий, медсестрички зашушукались громче, и ничего не оставалось, как в упор посмотреть на них тяжелым взглядом (подсмотренная у Ангелины опция), под которым они стушевались и замолкли.

Кембритч, увидев меня, тяжело встал с кресла, и мне захотелось подбежать к нему и помочь. Профессиональная реакция, уже на автоматизме – помочь тому, кому нужна помощь. Но под такими взглядами я всегда тушуюсь. Не надо на меня смотреть, будто на мне цветы распускаются, ваше превосходительство. Но вслух я недоуменно спросила:

– Что-то не так, лорд Кембритч?

– Все нормально. – Опять бронхит, чтоб его, первая стадия, аж дыхание захватывает. – Просто вы так отличаетесь – в халате такая строгая и взрослая, а сейчас выглядите очень молодо и свежо.

– Благодарю, – улыбнулась я, а про себя подумала, что он мне безбожно льстит, и это не к добру.

– Вы так мило смущаетесь, – усмехнулся он, хромая рядом со мной.

– Мило я смущалась в пятнадцать лет, лорд Кембритч, – жестко сказала я, не поддержав игру, – а сейчас я недоумеваю – в чем причина вашего визита?

Он промолчал и молчал до тех пор, пока мы не дошли до кафе. Официант, увидев редкого высокого гостя, засуетился, предложил нам выделенную терраску, но Кембритч махнул рукой, отодвигая стул за маленьким столиком у окна и предлагая мне сесть.

– Нам и здесь будет прекрасно, уважаемый. У вас ведь можно курить?

– Конечно! – официант, которого в жизни не называли «уважаемым», мгновенно организовал нам пепельницу, поставил на столик неизвестно откуда взявшиеся цветы, принял заказ: «Чай найдем самый лучший, обязательно». Лорд закурил, пока я заказывала себе завтрак. Внезапно я поняла, что страшно голодна, и раз уж меня пригласили, грех не воспользоваться случаем.

– Вы ведь тоже курите, Марина? – спросил он, пододвигая мне сигареты. Пальцы у него были ухоженные, длинные, ногти аккуратные. На большом и указательном чуть видны желтоватые пятна от табака. И сигареты, конечно же, «Вулканик», самый дорогой сорт.