Королевская лилия

– Добрый день, Алексей Петрович! Как хорошо, что вы пришли!

– Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро, – глубокомысленно изрек Алексей Петрович.

Почему-то ему стало неудобно. Негоже гостям приходить раньше хозяев. Словно их не ждали, а они приперлись.

С улицы послышался дробный перестук. Зинаида и ее старшая дочь вошли с полными руками всяких огородных даров. На стол они ссыпали помидоры, малюсенькие баклажаны, крепкую репку, пучки петрушки, кинзы и какой-то неизвестной ему дивно пахнущей травы.

– Алексей, мы виноваты, что оставили вас одного, – начала Зинаида, – но вы должны нас простить. Мы…

– Уже простил, – торопливо сказал он и посмотрел на училку Полину. Она молча принялась мыть овощи.

Нет, ну нормально? Бросила одного посередь двора и делает вид, что ничего такого не случилось?

– Я с большой пользой провел время в обществе Ольги Аркадьевны. Повторил слова любимой детской песни.

Оля прыснула. Полина хмыкнула. Правда, почти незаметно.

– Давайте уже поедим. Девочки! – скомандовала мать семейства.

Обед был накрыт в мгновение ока. Такого он не видел даже в лучших европейских ресторанах. Женщины вдруг одновременно тронулись с места, склонились над столом, а когда отошли, оказалось, что он заставлен обещанной вкуснятиной, и посредине стоит горячий самоварчик. Алексей невольно присвистнул и тут же зажал рот ладонью.

Вот дурацкая привычка!

Он посмотрел на отличницу. Она довольно оглядывала стол и его промашки, кажется, не заметила.

– А где папа? – спросила Полина.

– Он уехал в город по поручению Евгения. Будет к ужину, – сухо ответила Зинаида.

Алексею показалось, она недовольна отсутствием мужа во время обеда. Не любит, когда нарушают правила?

Он сглотнул слюну и быстренько уселся поближе к оладьям, которые обожал с детства.

«Обед прошел в теплой и дружественной обстановке», – написали бы газеты, если бы им пришло в голову сообщать об этом событии.

Пожалуй, миссию можно считать оконченной, а визит завершенным. Алексей, совершенно объевшийся, спустился с крыльца и неторопливо двинулся по дорожке к реке. У кустов шиповника он остановился, чтобы закурить, и услышал зазвучавший откуда-то сбоку бархатный баритон.

– Гори, гори, моя звезда, – душевно выводил невидимый певец, чуть фальшиво подыгрывая себе на гитаре.

Наверное, кто-то из родственников вовсю репетирует номер для юбилея. Похвально.

Округин прислушался.

– Евгений, ты не забыл позвонить насчет икры?

Баритон прервался и недовольно ответил:

– Альбина, я сделал это еще на прошлой неделе.

– А про форель слабого соления напомнил?

– Да, Альбина, напомнил, – с раздражением ответил певец. – Оставь меня в покое! Я репетирую!

– Сколько можно? Ты исполняешь этот романс сорок лет! Еще не нарепетировался?

Что ответит баритон, принадлежавший, как выяснилось, депутату Евгению, Округин слушать не собирался и уже двинулся было прочь, но тут депутатша громко спросила:

– А зачем здесь эта дворняжка ошивается?

– Ты о внуке, что ли?

Алексей замер у шиповника.

– О ком же еще? Дворняжка дворника. Иначе не скажешь. Хочет вещички вывезти? Или надеется, что мы ему денег отстегнем? Так сказать, выходное пособие.

– Насчет вещей – пусть забирает. Мне плевать. А деньги… Думаю, у него совести не хватит.

– Да неужели? Вот подожди, явится клянчить деду на памятник! И насчет вещей ты тоже поторопился. Инструменты все наши. И холодильник с телевизором. Мы отдали с городской квартиры. Забыл?

– Да ничего я не забыл! Не будет же он грузовик вызывать!

– Отчего же не вызвать? Плохо ты этот народ знаешь! Такие своего не упустят! И вообще, ты уверен, что он в самом деле родной внук? Документы у него проверял? Может, это бандюган с большой дороги?

– Не говори глупости, Альбина! – повысил голос Евгений. – Он в самом деле внук. Я видел его на фотографии. Как-то раз… старик показывал.

– Все равно, – не сдавалась депутатша, – поговори с Аркадием. Пусть не приваживает этого… любящего родственника. Никогда не приезжал, а как дед помер, явился – не запылился! Точно тебе говорю, ищет, чем поживиться! Поговори немедленно!

– Ладно.

– Да не ладно, а поговори!

– Хорошо, я поговорю! Отстань уже! Надоела!

Усмехнувшись, Алексей смял сигарету и пошел прочь от странного дома к избушке деда.

В самом деле, что-то он загостился. Глянет еще раз на виноградники, поклонится дому и в дорогу.

Телефон зазвонил, когда он перемещался по мосту. Пришлось ускориться, рискуя застрять между досок. Спрыгнув на землю, Округин посмотрел на дисплей.

Саня. Неужто соскучился по работе?

– Алексей Петрович, добрый день. Все в порядке?

– Отлично, Саня. Скоро возвращаюсь.

– Насчет вашего поручения уточнить ситуацию по Макару Ивановичу.

– Слушаю, – сразу напрягся Округин.

– Врач, который подписал свидетельство о смерти, говорит, что вскрытие не производилось. По просьбе членов семьи.

– Каких еще членов? Я ничего не просил, баба Маша, уверен, тоже.

– Врач ничего конкретного не сказал, но подчеркнул, что они сделали это из уважения к умершему. Мол, дело очевидное. Старый человек умер от сердечного приступа.

– Подожди. Почему врач так старался подчеркнуть, что дело очевидное?