Королевская орхидея

– Но я сделала то, что считала нужным, – негромко сказала Искра, и тьма, наполнявшая дом, вдруг вздрогнула и отступила перед ней. В кабинете стало светлее: открылась дверь и вошел Тео. Над его головой парил огненный шарик, озаряя ему путь.

На какой-то миг Искру стиснул страх, словно Тео застал ее за чем-то предосудительным или опасным, но почти сразу же ей сделалось легко.

– Не спится? – спросил Тео. Он смотрел так, будто прекрасно понял, что именно Искра делала в его кабинете.

– Не спится, – призналась Искра и вдруг подумала: что, если он больше ничего не спросит? Но Тео все-таки поинтересовался:

– Чем занимаешься?

Искра вздохнула и ответила:

– Писала письмо. Его величеству.

Тео улыбнулся. Взглянул на Искру так, словно ожидал услышать именно такой ответ. Искре показалось, что ему стало легче.

– Я ведь не на службе, – сказала Искра и уловила в своем голосе извиняющиеся нотки. – Я никому не давала клятвы.

Тео ничего не ответил, но Искра, повинуясь его взгляду, вышла из-за стола и взяла его за руку. В груди что-то вздрогнуло, и Искра вдруг поняла, что все сделала правильно.

– Ты стала моим щитом, – негромко произнес Тео. – Это как-то… непривычно, что ли. Я никогда ни за кого не прятался. И меня никто никогда не пробовал защитить.

Искра чувствовала, что он смущен. Что он не знает, что сказать и сделать. Что он чувствует себя слабым.

– Все это не так, – твердо сказала она. – Ты не слабый. Ты все сделал бы так, как надо, даже не сомневайся.

Искра сделала паузу и добавила:

– Только я сделала лучше. Пойдем спать.

Глава 7 Дракон освобожден

За ними пришли ранним утром, еще даже не развиднелось. Когда в двери требовательно заколотили кулаками и прикладами ружей, а потом просто вынесли их одним ударом, когда дом наполнился испуганными криками разбуженных слуг и грохотом сапог на лестнице, Искра подумала, что король принял ее послание всерьез.

На какой-то момент ее накрыла волна облегчения. Даже если сейчас их с Тео заберут, то скоро отпустят – король поймет, что Тео ни в чем не виноват и ничего не замышлял, и они уедут в Эссенвилль.

– Встань за мной, – негромко сказал Тео. Сетка заклинаний, которая пока защищала спальню и не давала туда войти посторонним, налилась тревожным рыжим сиянием. – За спину.

– Нас ведь не убьют? – прошептала Искра. И в тот же миг из коридора донеслось:

– Иштван, неси уже машинку!

Тео усмехнулся, а в коридоре послышались быстрые шаги, треск и гудение – должно быть, помянутый Иштван привел свою машинку в действие. Рыжее сияние сетки на мгновение померкло, а потом вспыхнуло еще ярче. В коридоре грязно выругались.

– Это моя личная сетка! – громко сказал Тео. – Ее не сорвать вашей дрянью! Не старайтесь, а то вспотеете!

Искре показалось, что снаружи донеслось обиженное бормотание. Все правильно. Государев преступник – а Тео считали именно преступником – должен был сдаваться, а не язвить.

Она выглянула в окно и увидела, что двор и сад были запружены народом. Солдаты в красных мундирах держали на прицеле окна спальни и входную дверь, и Искра не сомневалась, что они будут стрелять. Среди красных мундиров мелькнуло несколько темных пятен – артефакторы в своих черных сюртуках. У ворот стояло несколько экипажей, и двое солдат проворно волокли из одного какой-то сундук, окованный сверкающими лентами. От сундука веяло такой тяжелой волной удушающего страха, что Искра с трудом устояла на ногах.

– Успели подготовиться, – сказала Искра, чувствуя, как руки и ноги наполняются предательским холодом. Господи, что же она наделала!

– Милорд, – крикнули из коридора, – мы здесь по приказу его величества! Вы арестованы по обвинению в государственной измене!

Тео бесшумно прошел по комнате и, открыв ящик прикроватного стола, вынул несколько серебряных пластинок, исчерченных рунами. Искра машинально вцепилась в кусочек дерева под ночной сорочкой. Они с Тео не сделали ничего плохого, все это не так, все это неправильно!

Возможно, его величество первым делом взялся за сына, и Искра почему-то была уверена, что Конрада не пожалели. И он заговорил – и назвал всех, кого знал, чтобы, возможно, облегчить свою участь. А Тео и называть не стоило, Искра сама написала о нем в письме.

– Кто вы такой? – спросил Тео и подбросил на ладони одну пластинку. От серебра по всей комнате рассыпался ворох искр, и в защитной сети появились новые зеленоватые нити. В коридоре кто-то выругался.

– Полковник Монтмун, милорд. – Искра готова была поклясться, что в голосе звучало уважение.

– А, так вот откуда у вас акцент, – усмехнулся Тео. – Как дела на вересковых пустошах, Монтмун? Вереск еще цвел, когда вы уезжали?

– Что ты делаешь? – спросила Искра едва слышным шепотом.

Тео посмотрел на нее с горечью и любовью и ответил так же тихо:

– Тяну время. Пытаюсь закрепиться, а потом отправить тебя отсюда через артефакт.

Вторая пластинка полетела на скомканные простыни на кровать, и комнату залило таинственное сиреневое свечение. В двери снова постучали.