Королевская сага

По мере того как я погружался в своеобразный, ни на что другое не похожий, завораживающий мир саги, где читателя поражал сильный и лаконичный язык древних исландцев, их удивительное литературное мастерство, умение создать высокий накал страстей, поддерживая напряженную динамику действия, сравнимую разве что с лучшими образцами современного детективного жанра, я все более утверждался в небесполезности попыток вычленить из текста саг, знающих "страну бьярмов", некий географический комплекс сведений о местоположении этой страны.

Своего рода устойчивый стереотип представлений, ставший традиционным при определении пути героя,

Конечно, получить это было непросто. Представления исландцев о странах, лежащих за пределами района их обычного плавания, оставляли желать лучшего. В этом отношении королевские саги не отличались от "саг об исландцах". Впрочем, ведь и авторами их были часто одни и те же люди! Что касается "лживых" саг, то они были наполнены таким же безбрежным вымыслом, как восточные сказки.

Все, что оказывалось за пределами Вика, как скандинавы называли современный Бохус, переходящий в Осло-фьорд - обширный залив, отделяющий Норвегию от Швеции и состоящий фактически из двух проливов, Каттегат и Скагеррак, - смешивалось ими воедино, будь то "земля вендов", "земля русов", "земля великанов", "восточные страны", "Великая Скифия", "Греция", "страна городов" и так далее. Но в этой путанице и мешанине при желании можно было увидеть начатки некой системы. Не только в королевской, но и в "лживой" саге отправная точка, откуда герой пускается в плавание, и первоначальное направление его пути всегда документально точны. Викинги отплывали отнюдь не в "тридесятое царство, неведомое государство", а по совершенно конкретному направлению, по которому читатели или слушатели саги в случае нужды могли послать вслед за ними курьера, чтобы привезти точную реляцию об их подвигах.

Было здесь и другое. Постепенно у меня крепло ощущение, что, несмотря на расплывчатость пути в "страну бьярмов", создатели саг и их слушатели прекрасно знали, где эта самая страна находится. Знание это было настолько распространено, что не требовало комментария. Авторы саг, щедрые на мельчайшие подробности, если только они играют роль в развитии сюжета, - произнесенное слово, описание одежды, какого-либо предмета, - становились скупы и немногословны в тех случаях, когда современный писатель не удержался бы от пространных отступлений. В сагах нет описания раздумий и переживаний героев, потому что о них могли знать только сами герои, а они об этом никому не рассказывали. Долгое путешествие, лаже насыщенное приключениями, совершенно выпадает из повествования, если ни одно из событий не имеет последствий в будущем. По той же причине единственным, пожалуй, пространственным пейзажем. прямо не связанным с действием, остается описание Финмарка в саге об Эгиде - одной из лучших саг, авторство которой приписывается преданием тому же Снорри Стурлусону, создавшему в начале XIII века классический сборник королевских саг, известный под названием "Хеймскрингла", то есть "Круг земной".

Отсутствие подробностей в рассказах о поездках в "страну бьярмов" могло иметь две причины: или исландцы имели о ней столь смутное представление, что не рисковали пускаться в описания, или же путь в нее был настолько известен, что можно было о нем не говорить. Отправился человек за деньгами и славой в "страну бьярмов" - и все понятно!

Тогда мне и пришла мысль использовать именно этот консерватизм саг. Собрать по крупицам разбросанные в текстах упоминания, заставив самих древних исландцев показать путь, которым они туда плыли. Важным оказывалось тут все, начиная от представлений скандинавов о бьярмах и кончая приметами их страны, теми ее географическими признаками, которые могли позволить определить ее широтное и климатическое положение…

Первым моим помощником и проводником по географии саг был уже названный мною Снорри Стурлусон, создатель "Младшей Эдды" и "Хеймскринглы". Он родился в 1179 году в западной Исландии, воспитывался у знатного исландца Иона Лофтссона, который был внуком не только норвежского короля, но и знаменитого исландского ученого и писателя Сэмунда Мудрого. Женившись на богатой невесте, Снорри переехал к ней в Борт, где за двести с лишним лет до этого жил один из самых знаменитых исландских скальдов Эгиль Скаллагримссон, а позднее столь же известный Эйнар Скуласон. Дальнейшая жизнь Снорри наполнена множеством событий. У него было много детей от разных женщин, а последняя жена Снорри сделала его самым богатым и влиятельным человеком в Исландии.