Королевские игры на выживание

А еще через несколько дней я поняла, что уже не мыслю своей жизни без этого сурового, порой непонятного мужчины. В его глазах столько было тепла, столько радости, когда наши взгляды пересекались. И не важно, где мы находились в этот момент, в моих или его покоях, или на приеме, а могли и за столом. Весь мир переставал в этот момент для нас существовать. Да и не нужен он мне был. Весь мир был в руках Дитриха, вернее, в его объятиях…

Все было спокойно до тех пор, пока у меня была одна фрейлина. Меня вполне устраивало это. Но все же для соблюдения нюансов придворного этикета фрейлин у меня должно было быть восемь. Когда Вейс мне об этом напомнил, я только и смогла что вздохнуть. Шут улыбнулся и заметил, что и медовые декады имеют тенденцию заканчиваться.

— Вейс, но кого я могу выбрать, когда я никого из них не знаю. Мне не нужны болтушки или пустышки. Лаиры достаточно, она за них всех справляется одна. Да и привыкла я к ней, хоть и замечала порой ее взгляд с легким налетом зависти.

— Ваше Величество, я понял. Могу я предложить следующий выход: я подберу девушек не только симпатичных, но и уравновешенных, не замеченных во дворцовых авантюрах.

Я даже вздохнула с облегчением. Это был наилучший выход из сложившейся ситуации. И Вейс сам мне его предложил. Это вообще весьма удивительный человек. Он как будто мысли мои читает.

— Да, да, именно таких мне и надо. Не люблю сплетен и не хочу, чтобы меня обсуждали во всех коридорах.

— Ну, этого не избежать. Кого ж не пообсуждать как не своих монархов. Людям всегда интересно.

— А вот подскажите-ка мне, Вейс, что же обо мне говорят? — мне вдруг так стало любопытно.

— Ну как что?! Например, по одной байке Вы опоили нашего Дика приворотным зельем. А вот по другой Вас держат в темнице и не выпускают даже из комнаты.

Я хохотала от души. Честное слово, у меня даже слезы потекли. Нет, ну надо же…

— Еще версии есть? Неужто только две?

— Ну, еще говорят, что Вы беременны и через тройку месяцев родите. И даже двойню.

— Вейс, а у всех виаллийцев такая буйная фантазия?

— Ваше Величество, фантазия расцветает только там, где в ней нуждаются.

— Вы правы, Вейс, как же вы правы.

Смеяться больше не хотелось. Увы, и ах, но люди везде одинаковы. Они стараются видеть все плохое предрассудительное даже там где его нет и в помине. Вот скажите что плохого в том, что правитель наконец таки женился?!

— Вейс, скажите, вот почему все так?

— Как, Ваше Величество?

— Почему люди не видят хорошего? Почему стараются видеть только плохое?

— Даже не знаю, что и сказать… Видимо натура человеческая она такая.

— Какая такая, Вейс?

— Да неверящая в доброе отношение, в чистые помыслы.

— Вейс, это люди… Прежде всего люди. Не надо ждать от них иного, — я говорила и грусть мягко накатывала на меня. Я сама ответила на свой же вопрос. Все просто потому что это люди. И не надо за это на них обижаться…

— И в кого же Вы такая? — мягко вздохнул шут, — как же трудно то Вам будет, Ваше Величество, при нашем то дворе.

Я с удивлением посмотрела на него. Это вряд ли. С моим то опытом… А хотя, и Ханна меня когда-то так же пожалела. Хотя нет. Вначале она меня качественно отругала. Да, скучаю я по ней. И малышку хочется увидеть. Очень.

От грустных мыслей меня отвлекла открывшаяся дверь. Пришел супруг. Вейс откланялся и мы остались с Дитрихом одни. Он поманил меня и легко скользнула в его объятия. Мне было очень уютно на его коленях. Супруг намного крупнее меня и свернуться на его груди было очень комфортно. Я прижималась к его широченной груди и с удовольствием слушала как бьется его сердце. В такие минуты мне было тихо и спокойно. Дитрих тоже замирал, он обнимал меня с такой нежностью, что страшно было шелохнуться и разрушить нашу идиллию в этом безумном мире.

А еще в такие минуты я в какой то момент начинала жалеть отца. Он никогда не был способен на такую нежность и привязанность к женщине, к тому, чтобы показать свои чувства так, как это делал Дитрих. Без оглядки на кого-либо, уверенно и мощно. Сигурд никогда не показывал, что какая либо из фавориток для него что-то значит. Даже Ханна, к которой отношение его было иным, не смогла до конца растопить его эмоциональную наледь. Он так до конца и не признал, что она интересовала его не только как очередная любовница. А было то их у него много. И какие! Первые красавицы и умницы нашего двора. Герцогиня Араунская затронула его сердце и оставила след в душе. Иначе как можно объяснить, что он позволил ей родить ребенка.

Вот и сейчас я слушала музыку сердца своего короля, таяла от тепла его рук и растворялась в его дыхании. Да тавот только сейчас я ощущала, что Дитрих расслаблен не до конца. Его что-то держало в напряжении и поэтому я оперлась ладошкой об его плечо, села поудобнее, не забыв по нему хорошенько поерзать. Ну да, да. Вот такая я бессовестная, зато сразу же почувствовала своим бедром его желание. Прекрасно, то, что нужно! Сразу же заглянула ему в глаза и невинно спросила:

— Что же беспокоит моего короля, что он так напряжен?

Дитрих хмыкнул, и одним ленивым движением вернул меня в исходную позицию.