Королевский Ассасин

Лицо Холта вытянулось. Разумеется, ей нужно нечто большее, чем обещания, нечто большее, чем слова. Хотя долг и обязывал его защищать и оберегать ее, он боялся, что она потребует от него такой клятвы. Но какой-то частью души он знал, что это случится, а раз он верен трону, у него нет выбора. Единственной его заботой остается забота о будущем королевства. И он кивнул, хотя и понимал, что тем самым предопределит свою судьбу. Освободиться от обета на крови невозможно – во всяком случае, до того, как он будет исполнен – и он влек за собою жертву, тяжелую жертву, которую Холт должен будет принести.

В конце концов, магия всегда требует равновесия. Око за око – или сын за дочь.

Королева положила в колыбель свою спящую дочь, запеленатую так, что было видно только личико с золотистой кожей и темно-русые волосы. Затем подошла к столу, у которого стоял Холт, и взяла бутылку из матового стекла. Налив в массивный, вырезанный из горного хрусталя кубок немного розового вина, она поставила его на стол и подняла позолоченный кинжал.

И, не сводя глаз с Холта, начала монотонно читать: Sanguinem redditur votum. Sanguinem redditur votum[1]. Она повторяла эти слова все громче, все быстрее, одновременно надрезая маленьким кинжалом свое запястье. Кровь потекла по ее руке, и Холт увидел, что она не красная, а темно-синяя, того же цвета, что и полночное небо во время полнолуния. Он попытался скрыть свое изумление, но помимо воли продолжал пялиться, широко раскрыв глаза. Лилиана между тем разрезала другое свое запястье, продолжая повторять: Sangunum redditur votum.

Закрыв глаза, она слегка опустила руки, держа их над кубком, и ее королевская кровь потекла в ее ладони и скопилась в них. Затем она повернула руки ладонями вниз, и темно-синяя жидкость стекла в вино, образовав в нем фиолетовые завитки, которые продолжали вращаться, пока она повторяла и повторяла: Sanguinem redditur votum. Sanguinem redditur votum. Sanguinem redditur votum.

Холт опустился на колени и протянул королеве Лилиане обе руки ладонями вверх. И, закрыв глаза, мысленно увидел годовалого мальчика, у которого не было матери.

Королева взяла его мозолистые руки в свои, прижав свои большие пальцы к его запястьям, дабы почувствовать биение крови в его жилах. На ее собственных запястьях кожа уже снова стала гладкой, как будто на них никогда не было разрезов.

– Повторяйте за мной, – приказала она. – Я, Кордин Холт…

– Я, Кордин Холт, Хранитель Реновии, верный слуга дома Деллафиоре, – повторил он за ней, – клянусь своей жизнью и жизнью своих наследников, что исполню обет защищать корону и вернуть священные свитки Деи, дабы они служили законным целям.

– Это твой обет? – вопросила королева Лилиана.

– Это мой обет, – подтвердил Холт.

– И ты будешь исполнять его, покуда не исполнишь? – вопросила она.

Он замолк, потом кивнул:

– И я буду исполнять его, покуда не исполню. – Когда эти слова слетели с его губ, Холт почувствовал легкую дурноту, как будто их у него вырвала некая незримая рука, ударив его в грудь, – но прежде чем он смог схватить эту руку, все исчезло.

Королева отпустила его руки и протянула ему кубок. Он взял его и, заставив себя не колебаться, выпил ее королевскую кровь.

Теперь он был связан обетом. Как и его сын.

Реновия

Восемнадцать лет спустя

Глава 1 Тень

За мною кто-то следит. Кто-то или что-то. Я брожу по лесу уже давно, но сейчас у меня такое чувство, будто за мною наблюдают. Поначалу я думала, что это одна из моих тетушек, – ведь странно, что на сей раз они не пустились за мною в погоню. Быть может, они не ожидали, что я уйду так далеко. Но это не они.

Я останавливаюсь и откидываю капюшон, чтобы прислушаться к звукам леса. Но слышу только ветер, свистящий в ветвях, и свое дыхание.

Кто бы за мной ни следил, он хорошо умеет прятаться. Но я не боюсь.

Сквозь густую листву проникают лучи света, и блики ложатся на ковер из гниющих листьев и голую землю под моими ботинками. Я рассекаю толстые лианы и перелезаю через сгнившие стволы упавших деревьев, а с земли взлетают пестрые дрозды и исчезают в вышине над моей головой. Я останавливаюсь, чтобы послушать, как они поют, обращаясь друг к другу, – это красивые песни, и в них, несомненно, есть предупреждение о том, что по их дроздиному дому разгуливает чужая.

Прогулки в лесу помогают мне привести мысли в порядок. Здесь, среди маленьких диких существ, на меня снисходит покой, здесь я приближаюсь к своему истинному я. А после спора, произошедшего утром, мне необходимо именно это – немного покоя, немного уединения, возможность побыть вдалеке от других.

Мои тетушки научили меня, что порой, когда на тебя наваливается слишком много неприятных вещей, надо отсеять лишнее и побыть в тишине, слушая голоса деревьев и земли. «Все ответы, которые ты ищешь, находятся рядом, но ты сможешь услышать их, только если ты готова слушать», – всегда говорит тетя Мория.