Королевский дракон

Она отодвинулась подальше в тень. Повисла долгая пауза — брат Хью колебался. Она чувствовала, как присутствие огня, его волю : он желал войти, подчинить отца, чтобы тот доверял ему еще больше во всем. И тогда они оба пропали!

— Гм, много дел этой ночью, — наконец сказал Хью. Но не ушел. Свет лампы двигался, переходя от одного угла комнаты к другому, что-то выискивая.

— Ваша дочь в порядке, надеюсь? — Голос его был сладок.

— Да, конечно. Верю, Господь и Владычица не оставят ее, даже если со мной что-нибудь случится.

Хью как-то странно хмыкнул, и Лиат забилась дальше в тень, будто это могло спасти от опасности.

— Велика милость Их, друг Бернард. Даю вам слово, все будет хорошо. Вам надо отдохнуть, вы бледны.

— Твоя забота ободряет меня, достойный брат Хью.

Лиат могла видеть его умиротворенную улыбку, но знала, что она неискренняя — не из-за Хью, а из-за письма, совы, этой новой звезды, светившей в небесах.

— Благословенного вечера вам, друг Бернард. Прощайте.

— Прощай.

Они расстались. Лампа медленно удалялась по тропе к деревне и, возможно, к ферме старого Йоханнеса. Конечно, брату Хью не имело смысла лгать о такой серьезной вещи, как смерть жены старого крестьянина. Но вряд ли он просто «проходил мимо».

— Он добрый человек, — сказал отец, — спускайся, Лиат.

— Не хочу, — отвечала она, — что если он где-то нас подстерегает?

— Милая!

Рано или поздно надо было это сказать:

— Он постоянно смотрит на меня. Странно смотрит.

Отец раздраженно вздохнул.

— Моя дочь настолько глупа, что считает человека церкви способным любить кого-то, кроме Владычицы?

Пристыженная, она спрятала от него лицо в тень. Так ли она глупа? Нет, она знала, что нет. Восемь лет гонений обострили ее инстинкт самосохранения.

«Я просто проходил мимо». Хью «проходил мимо» их дома довольно часто и всегда заглядывал на огонек — посидеть с отцом. Двое мужчин обсуждали теологию и писания древних, а полгода спустя после первого знакомства начинали порой касаться в разговоре тайного искусства магии. Конечно, исключительно для интеллектуальной беседы.

— Разве ты, батюшка, не видишь, — она говорила, с трудом подбирая слова и не желая прямо произносить слов, которые могли разрушить их жизнь, как это было два года назад в городе Отуне, — Хью нужно твое искусство магии. А вовсе не дружба.

Хью заходил часто, но после дня святой Ойи он стал «проходить мимо», только когда знал, что отец отсутствует по какому-нибудь делу. Здоровье отца ухудшилось, и для постоянной работы вне дома не хватало сил. Лиат пыталась что-то делать, но отец всегда говорил: «Кто-то должен оставаться с книгой». И никогда не отпускал одну.

«Я проходил мимо, Лиат. Тебе никто не говорил, что ты красива? Ты уже женщина. Твой отец должен подумать, что будет с тобой и со всем тем, чему он тебя научил. С тем, что ты знаешь о нем, его путешествиях и прошлом. Я мог бы защитить тебя… тебя и книгу». И он коснулся ее губ, как будто хотел вдохнуть в нее жизнь.

Набожный брат не должен был вести себя так с девушкой, которой не исполнилось и шестнадцати. Только глупец не понял бы его тона и выражения лица. Лиат не любила Хью и оскорбилась. Она испугалась: говоря так, Хью предавал доверие ее отца, а она ничего не могла сказать.

Если отец ей поверит, он, возможно, даже захочет избить Хью. Два года тому назад в Отуне произошло нечто подобное. Отец, вспылив, напал на купца, предложившего Лиат сожительство за деньги. Но добился только того, что городская стража избила его самого, а потом выкинула их из города. Но если отец обвинит в чем-то Хью, если поссорится с ним, он приобретет страшного врага. Мать Хью была женой маркграфа, одного из подданных королевства, — и Хью об этом трезвонил на каждом углу. А у них с батюшкой не было никого!

Но если она расскажет все отцу, и тот ей не поверит, тогда… Господи, отец был для нее всем. И этим всем рисковать было нельзя.

— Папа? — Но ответа не последовало.

Когда она услышала притворное ворчание снизу, слабый хруст разрываемой бумаги, она чуть не спрыгнула с лестницы. Отец смял письмо и бросил в огонь. Пламя вспыхнуло, сжигая его остатки. Она рванулась, чтобы вытащить их, но отец остановил ее.

— Оставь! — Он побледнел и дрожал. — Если ты дотронешься до чего-нибудь, чего касались они, у них будет контакт с тобой. — Он опустился на скамью, поддерживая голову рукой. — Завтра мы должны уехать, Лиат.

— Уехать?

— Они не оставят нас в покое.

— Кто «они»? От кого мы все время убегаем? Почему ты никогда об этом не говоришь?

— Потому что твое незнание — единственное, что защищает тебя сейчас. Они могут искать тебя и найти, но я спрятал тебя.

Так он говорил всегда. «Мы вернемся в нужное время. Когда ты станешь сильнее».

— Если уйдем этим утром, у нас будет несколько дней в запасе. Надо спешить.