Королевский двор и политическая борьба во Франции в XVI-XVII веках

Свой первый политический триумф королева отпраздновала после смерти Ришелье и Людовика ХIII. Кардинал умер в декабре 1642 г., король — в мае 1643 г. Многие находили это символичным. 18 мая 1643 г. Парижский парламент провозгласил Анну Австрийскую регентшей Франции при ее малолетнем сыне Людовике XIV и под давлением королевы и ее сторонников признал недействительным завещание Людовика XIII, согласно которому ее регентские полномочия ограничивались учреждаемым при ней советом. Власть целиком оказалась в руках Анны Австрийской, второй, после Бланки Кастильской, испанки-регентши Франции (обеих королев часто сравнивали, предрекая, что регентство Анны Австрийской будет таким же счастливым для Франции, как и правление Бланки Кастильской, матери Людовика IX Святого). Акт кассирования королевского завещания вовсе не означал перемену политического курса страны, но был продиктован желанием королевы и нового главного министра Франции кардинала Джулио Мазарини, не ослабляя королевский авторитет, найти компромисс между «кардиналистами» и бывшей дворянской оппозицией, которая, собственно, и помогла во многом Анне достичь власти. Не последнюю роль в этой придворной оппозиции сыграли знатные дамы, составлявшие двор королевы. Именно об их политической роли пойдет речь в этом разделе.

Анне Австрийской принадлежит заслуга воссоздания «дамского двора», который придал королевскому[174] двору роль стабильного и, что более важно, влиятельного социально-политического института Франции, где мужчины уже не господствовали над женщинами. Это позволило двору, как наиболее привилегированной социальной организации, стать главным источником политической и социальной активности женщин, все возрастающей вместе с его эволюцией.

Знатные дамы из века барокко, оглядываясь на опыт своих предшественниц эпохи Возрождения, уже знали, что их позиции в окружении королевы будут не только почетны и престижны, но и дадут возможность приобщиться к власти, а значит, к социальному превосходству и богатству. Придворные дамы королевы не только освобождались от тальи, самого разорительного поземельного налога, но также пользовались исключительным правом носить драгоценности и украшения (по Эдикту Генриха III от 1583 г.), чего не могли публично позволить себе провинциальные дворянки; они декорировали свои экипажи, путешествовали в королевских каретах, обедали в компании с королевой и, в зависимости от придворных функций, даже ночевали в спальне своей госпожи. Наконец, что не менее важно, часто от положения дам при дворе и их влияния зависели карьера их мужей и судьба их детей и внуков.

Появление большого числа придворных дам, особенно в начале XVII в., было связано с окончанием многолетних Гугенотских войн во Франции, когда разорившееся по большей части и заметно оскудевшее благородное сословие стремилось к стабилизации своего положения, которое оно могло поправить только при дворе своего короля, источника и гаранта дворянского благополучия. Зачисление дворянина на[175] королевскую службу, особенно придворную, сразу же позволяло его супруге присоединиться ко двору, а в случае особой удачи даже быть принятой в штат дома королевы. Последний открывал широкие и весьма заманчивые возможности влияния на королевские решения.

Мужчины очень ревниво относились к попыткам женщин участвовать в политической жизни. Хотя, по мере складывания в XVI—XVII вв. новой социальной системы клиентелл, рыцарский этос приходил в упадок, но он все же не изжил себя, проявляясь, в частности, в форме противодействия активности знатных дам при дворе. Однако в конечном счете к середине XVII в. придворная борьба сформировала новый тип придворной дамы, достаточно свободной и социально независимой в семье и обществе, способной вмешиваться в дела государства и использующей для этого все возможности, имеющиеся при дворе.