Королевский двор и политическая борьба во Франции в XVI-XVIII веках

В целом «общество двора» эпохи Людовика XIII и кардинала Ришелье еще недостаточно изучено в литературе, хотя историки неоднократно обращались к характеристике социального положения и структуры различных слоев французской элиты, связанных с двором — корпусу герцогов и пэров, губернаторов, государственных советников, высшей бюрократии,[115]женскому окружению королевы Анны Австрийской. Представляется, что действенным способом реконструкции социального облика дворянской элиты франццузского общества и выяснения процесса складывания придворных партий и их борьбы является рассмотрение биографических данных главных персонажей двора, с акцентом на их происхождении, родственных связях и карьере, а также определение места этих лиц в придворной иерархии.

С XVI в. существующая иерархия элиты французского общества начала изменяться. Прежние феодальные связи и отношения приходили в упадок, подточенные растущей централизацией французского королевства, необыкновенным усилением власти короля. Многие знатные феодальные дома прекращали свое существование именно в конце XV — начале XVI в., как в силу естественных причин, так и в борьбе с короной (Анжуйский, Алансонский, Бретонский, Бургундский, старший Бурбонский, Арманьякский и др.). На первое место выдвинулась знать средней руки, которая долгое время служила оплотом династии Валуа в деле собирания королевского домена. Двор короля окончательно превратил эту знать из феодального рыцарства в придворное дворянство, став цементирующей основой второго сословия. Желая привязать к себе дворянство и образовать качественно иной, служилый элитарный слой, ренессансные монархи стали практиковать создание новых герцогств — сеньорий высшего достоинства. Причем возводимые в этот ранг фьефы часто были рассредоточены территориально и находились внутри королевского домена, земли которого по закону были неотчуждаемы. Все это не позволяло новой[116]знати думать о сепаратизме прежних времен. Так, во времена Франциска I одними из первых новоявленных герцогов стали представители боковых ветвей Лотарингского и Бурбонского домов — Гизы (в 1527 г.), прибывшие на службу во Францию в начале XVI в., и Монпансье (в 1538 г.), пожалованные высоким титулом в знак полного прощения этой семьи после государственной измены коннетабля Шарля де Бурбона.

Сеньоры французского происхождения, чьи земли возводились в ранг герцогств, вместе с титулом герцога получали, как правило, также титул пэра Франции. Это старинное достоинство, берущее начало еще в XII в., присваивалось прямым вассалам короля. Пэрам дозволялось присутствовать на заседаниях Парижского парламента и быть судимыми только равными по положению лицами, а также исполнять самые почетные обязанности при больших церемониях — королевских свадьбах, коронациях и т. д. Институт пэров был создан монархией ради упрочения своего авторитета, однако к середине XVI в. он начал превращаться в предмет беспокойства для короны, поскольку появление новых герцогов-пэров привело к их ожесточенной взаимной конкуренции при дворе (Гизы — Бурбоны — Монморанси), что сказалось на судьбах королевской власти в условиях начавшихся в 1559 г. Гугенотских войн во Франции.

Политическая нестабильность Франции XVI в. во многом была связана с тем, что благородное сословие, утратив свою феодальную иерархию, не успело конституироваться в новую социальную структуру и привыкнуть к иерархии двора, навязываемой королевской властью. Последняя пыталась создать систему[117]рангов и должностей при дворе и в армии — двух основных сферах дворянской службы. Как отмечалось, настоящим законодателем французского двора выступил Генрих III, который впервые упорядочил путаницу различных титулов, достоинств и должностей, существовавших прежде или возникавших на всем протяжении XVI в., во многом разрешив споры знатных фамилий об их месте в системе двора и социальной иерархии Франции в целом.

В 1576 г. Генрих III четко определил границы королевской семьи, предписав, что ранг (достоинство) принцев крови — родственников короля по мужской линии (сюда не включалась его ближайшая родня — дети, братья и дядья) должен находиться неизмеримо выше положения остальных принцев и пэров. Спустя несколько лет, в 1582 г., он издал знаменитый эдикт, который декларировал, что отныне в ранг герцогств-пэрств возводятся только те земли, величина дохода с которых составляет не менее восьми тысяч экю (24 тысячи турских ливров); в случае прекращения мужского колена владельцев герцогства последнее должно вновь перейти в собственность короля. Эти условия, сохранявшие свою силу и в последующие эпохи, помогли реально ограничить доступ в высший слой французского дворянства и в то же время предоставили короне возможность более уверенно контролировать процесс формирования высшей знати и вмешиваться во взаимоотношения внутри корпуса герцогов и пэров.