Королевский двор в Англии XV–XVII веков

В состав английской королевской гвардии входило 50 человек. Ее возглавляли капитан и лейтенант. Особое место занимали знаменосец (standardbearer), секретарь (clerk of the Chequer), который хранил список всех допущенных ко двору (chequer), и квартирмейстер гвардейцев (gentleman harbinger). Многие знатные фамилии стремились получить места гвардейцев для своих отпрысков, так что даже пришлось создать своего рода дополнительную группу из Gentlemenat-Arms[420]. Места в королевской гвардии предоставлялись пожизненными патентами и иногда, по королевскому соизволению, передавались по наследству. При этом королевская гвардия как охранная структура двора едва ли могла реально обеспечить безопасность монарха.

Популярность гвардейской службы среди английской знати объясняется несколькими моментами. Во-первых, королевские гвардейцы входили в постоянный штат (ordinary) королевской палаты и получали таким образом свободный доступ ко двору и лично к монарху. Во-вторых, их служба была необременительна. Они не были обязаны постоянно находиться при дворе, а только по специальным случаям или во время квартального дежурства по 10–12 человек в смену, выполняя при этом чисто церемониальные функции. В основном их использовали в качестве почетного эскорта и торжественной столовой прислуги[421]. В-третьих, гвардейцы получали стабильное жалование, содержание и размещение при дворе. Средства на содержание королевской гвардии всегда выделялись особой строкой в королевских расходах. Наконец, это было чрезвычайно почетное и престижное место, которое давало возможность аристократической молодежи успешно начать или продолжить придворную и государственную карьеру. Последнее обстоятельство особенно подчеркивал лорд Ханздон, капитан королевской гвардии Елизаветы, в своем письме к новому королю. Ханздон просил сохранить за ним руководство гвардейцами и информировал Якова I об этом придворном институте[422].

В письме лорд Хадсон подчеркивает, что все гвардейцы выбирались из самых лучших и древних английских фамилий. Главными основаниями для включения в королевскую гвардию ее капитан называет достоинство, достаток, честь и чистоту крови. Ханздон обращает внимание нового монарха на то, что его предшественники рассматривали гвардейцев не только как охрану, но и как «питомник» для воспитания «наместников Ирландии, послов… военачальников…», поэтому они часто использовались «как в гражданских, так и в военных» делах[423]. В глазах тюдоровской знати королевская гвардия являлась гарантом сохранения и преемственности аристократических традиций и ценностей при королевском дворе, одним из механизмов привлечения выходцев из благородного сословия к государственному управлению.

Пользуясь своими привилегиями, гвардейцы пытались играть достаточно активную роль в политической и придворной борьбе. Гвардия стала тем местом, куда лидеры придворных группировок стремились протолкнуть своих сторонников, родственников и клиентов. В силу этого состав гвардии всегда был неоднороден. Она никогда не выступала как единое целое.

Придворное положение гвардейцев заметно изменилось с восшествием на престол Якова I Стюарта. Возможно, Яков I быстро осознал социальное значение королевской гвардии. Отношение короля к гвардии было тесно связано с его общей политикой по отношению к английской аристократии. Яков I Стюарт стремился ослабить влияние тюдоровской аристократии на государственное управление за счет лишения ее властных привилегий, размывая социальный состав английского дворянства.

Подобным же образом Яков I старался сократить значение королевской гвардии. Гвардия окончательно потеряла контроль над доступом ко двору, когда из ее штата был выведен секретарь, ведущий список всех лиц, допущенных ко двору. Также в состав гвардии были включены представители незнатных английских семей, стремившихся к аноблированию и вряд ли соответствовавших требованиям, которые предъявлял лорд Ханздон[424].

Джон Хоулз, бывший гвардеец и неудачливый претендент на многие придворные посты, сокрушался, что во время правления Якова I королевские гвардейцы потеряли «многое из прежнего достоинства». Прежде всего, по мнению Хоулза, это связано с их имущественным измельчанием. Когда он был гвардейцем Елизаветы, то «считался самым бедным из них, хотя все знали, что он унаследовал 4000 фунтов»[425]. Если при Тюдорах благосостояние большинства гвардейцев не зависело от их придворного жалования, то при Якове I многие из них уже мало чем отличались от слуг, находившихся на придворном содержании и зависевших от финансового благополучия двора[426]. Кроме того, половину штата королевской гвардии постепенно по мере возникновения вакансий стали составлять шотландцы, хотя капитаном гвардии продолжал оставаться англичанин. Скорее всего, это была просто уступка нового короля в соответствии с принципом равного представительства наций, поскольку во главе[427] другой военной службы – королевской стражи был поставлен шотландец.