Королевский двор в Англии XV–XVII веков

Яков Стюарт активно вмешивался в традиционный порядок следования, своей волей давал преимущества одним и принижал других, что также вызывало недовольство английской аристократии и иностранных послов. Учитывая то, что Яков I рассматривал порядок следования исключительно как объект королевской прерогативы, он стал в его руках эффективным инструментом как внутренней так, и внешней политики. В то же время санкционированный традицией порядок давал возможность придворным отстаивать собственное место в церемониале. Спорам из-за порядка следования посвящены многие страницы в дневнике Дж. Финета[438].

Несмотря на то что внешняя политика оставалась под контролем Сесила, все официальные контакты иностранных представителей с королем и его министрами должны были осуществляться через церемониальную службу. Церемониал санкционировал и ведомственную организацию двора. Именно в церемониях возросший статус слуг «королевской спальни» получил внешнее выражение. Ее слуги во время проведения церемоний, как правило, располагались или шествовали либо непосредственно перед королем, либо сразу после него, оттесняя государственных министров, пэров Англии и слуг других департаментов двора[439]. Каждая комната королевского дворца включалась в церемонию приема посла. Пространство каждой комнаты имело собственный ритуал и процедуру нахождения присутствующих. Когда французский агент и советники не могли договориться, как вести переговоры в палате Тайного совета из-за споров по процедуре заседания, то в конце концов просто решили перейти в другую комнату, где было возможно «обсудить дело путем приватной дискуссии без соблюдения формальностей»[440].

Дневники Джона Финета показывают, что при дворе сложился неофициальный канал для доступа к королю. Этим каналом стали слуги королевской спальни, к которым, по мнению не только Финета, но и лорд– камергера Пемброка, и надлежало обращаться иностранным послам в поисках неофициальных аудиенций[441]. Участие английских лордов и придворных слуг в дипломатическом церемониале нередко отражало их внешнеполитические пристрастия[442]. Большинство шотландских слуг «спальни» придерживались профранцузской ориентации и оказывали определенное давление на Якова I в связи с его планами испанского брака. Накануне креации Карла принцем Уэльским в ответ на просьбу испанского посла присутствовать на церемонии Яков I заявил, что некоторые из «слуг, близких ему», ранее уже попросили его пригласить французского посла[443]. Яков I тяготился частыми спорами между послами из-за порядка следования и расположения во время приемов, поэтому предпочитал приглашать на придворные церемонии тех из них, между которыми не возникало разногласий.

Отклонение от установленного церемониального порядка рассматривалось как политически значимое действие, характеризующее изменение отношения к принимаемой стороне. Если в первые годы правления Якова Стюарта в соответствии с елизаветинской традицией церемониальное преимущество предоставлялось французскому послу, то в последующий период в связи с развитием происпанской ориентации Якова I и его окружения король настаивал на приоритете испанского посла. Испанский посол Гондомар получил почти свободный доступ к Якову I. По мнению Финета, это противоречило уже сложившемуся церемониалу и вело к беспорядку и раздорам при дворе[444].

В вопросе об организации дипломатического и придворного церемониала, как и во многих других, Яков I проявлял присущую ему непоследовательность. Отдавая предпочтение неформальным взаимоотношениям с подданными и послами, Яков I предпочитал действовать в обход им же заведенного порядка, устраивая встречи через слуг «спальни» (например, через слуг спальни Хея, Монтгомери, позже – Бэкингема).

Одним из придворных ведомств был королевский гардероб. К началу XVII в. гардероб разделился на несколько независимых друг от друга служб. «Большой гардероб» (great wardrobe) практически отделился от двора, так как он обеспечивал ливреями и парадными одеждами большую часть государственных служащих. В структуру департамента королевской палаты был включен «малый», или «личный гардероб короля» (privy wardrobe of the robes). Его возглавлял хранитель мантий (gentleman of the robes). Кроме секретаря, йомена и нескольких камер– юнкеров в штат входили портные (tailors) и чистильщики (brashers).