Королевский гамбит

Ухмыляясь, Леонардо вновь застучал молотком. Спустя полминуты он положил молоток и поднес головку спички к тому месту, где Паоло обжег свой палец. К нашему изумлению, спичка вспыхнула, словно он коснулся ею уголька.

Разумеется, у меня нет молотка… но, может быть, я найду то, чем можно бить по единственному флорину, который я, следуя наставлению батюшки, всегда носила при себе!

Положив свечку и спички, чтобы не потерять их в темноте, обратно в кошель, я принялась тщательно щупать вокруг себя. В столь древнем склепе мне конечно же попадется какой-нибудь металлический предмет. Кусок цепи, возможно, ржавая скоба, быть может, нагрудник.

После нескольких минут безумных поисков мои пальцы наконец натолкнулись на какой-то предмет, напоминающий металлическое звено. Молясь о том, чтобы это был декоративный элемент из железа, а не браслет, соскользнувший с иссохшей руки, я надела его на камень, найденный мною и, должно быть, выпавший из стены. Придав металлическому кругу дополнительный вес, я получила самодельный молоток.

Усевшись со скрещенными ногами на землю и достав из кошеля свечной огарок и спички, я осторожно поместила их между ногами. Вновь засунув руку в кошель и вытащив флорин, я положила его перед коленями. Держа в руке камень с металлическим ободом, я быстро помолилась и принялась ритмично бить камнем по монете.

Уже через несколько ударов у меня заболела рука, но я продолжала упорно считать каждый удар, пока не досчитала до пятнадцати. Затем, застыв с камнем в руке, я дотронулась пальцем до монеты. Ее поверхность и впрямь нагрелась, удовлетворенно подумала я, но она еще не обжигает и тем более спичка не вспыхнет от нее.

Я снова принялась бить… на сей раз быстрее. От камня полетели осколки, но я остановилась только тогда, когда по лицу крупными каплями потек пот и мои натруженные пальцы запросили пощады. Я опять дотронулась до монеты и тут же отдернула палец назад. Жжет! Я схватила одну спичку и приложила ее к металлу.

Ничего.

Закусив губу, я снова принялась бить по монете, гадая, успеет ли монета достичь необходимой для моей цели температуры, прежде чем оба металлических предмета превратятся в ничто. Но это единственный способ добыть огонь, угрюмо напомнила я себе. Без света я буду просто бесцельно слоняться по гробнице до рассвета, когда, возможно, луч солнца проникнет внутрь погруженного во тьму склепа. Но к тому времени архиепископ будет уже давно мертв… и Леонардо, возможно, тоже. Я не буду ждать до утра и покину свою тюрьму сейчас.

Моя рука налилась свинцом, и каждый удар отдавался болью. Тем не менее я упорно била по монете, потеряв счет ударам, но не сдаваясь. И вот когда я не смогла снова поднять руку, я взяла спичку и приложила ее к раскаленной поверхности монеты.

Спичка вспыхнула крошечным, но величественным пламенем, почти ослепившим меня в кромешной тьме. Радостно воскликнув, я поднесла спичку к свечному огарку. Тот тоже загорелся, и целое мгновение они вместе освещали маленький подземный мир, где я была пленником. Спичка быстро горела, и ее пламя оказалось в опасной близости от моих пальцев, поэтому мне пришлось, чтобы не обжечься, бросить ее. Впрочем, она была уже не нужна, ибо тьма вокруг меня была разогнана.

Вспомнив про вторую спичку, я осторожно засунула ее вместе с расплющенной монетой в кошель, а затем робко подняла свечу. Этого огарка хватит ненадолго… уж точно не до рассвета. Кроме того, ее слабый, хоть и приятный, свет разгонял мрак лишь на расстоянии вытянутой руки. С одной свечкой мне будет трудно найти дорогу к лестнице, а затем подняться к двери. Но поскольку в гробницу регулярно наведывались — то приносили, то навещали покойников, — и, следовательно, на стене где-то обязательно висит один или два факела.

Я встала и пошла вдоль одной стены гробницы. Я не видела мертвецов и была благодарна даже за такую малость; кроме того, я поняла, что утратила прежний страх, внушаемый мне этим местом. Хоть и была заключена сюда вопреки своей воле, оставлена на верную смерть негодяем, осмелившимся осквернить последнее место упокоения. Мертвые Сфорца, несомненно, если кто-нибудь из них по-прежнему находится здесь, сочувственно отнесутся ко мне. И, если бы могли, они, наверно, помогли бы мне выбраться, чтобы я покарала того человека.

Я прошла всего несколько шагов, когда при слабом свете свечи блеснула железная, прикрученная к стене скоба, державшая факел, который, видимо, никогда не зажигали. Я поднесла к нему свечу, и он вспыхнул, осветив часть пространства гробницы вокруг меня. Погасив свечу, я вынула факел и высоко подняла его.