Королевский казначей

– Послушайте! Когда умрет Агнес Сорель, король попадет под влияние Антуанетты де Менелэ, если только прежде нам не удастся направить его интерес в другую сторону. Пока что Антуанетта стоит наготове, а у нее жестокие, эгоистичные и жадные интересы. Она станет поддерживать другую партию, и ее влияние на короля станут использовать, чтобы добиться большей власти и богатства только для себя лично. Это не должно случиться!

Д’Арлей ничего не ответил. Он размышлял о том, что девушке, в которую он влюблен, может грозить опасность. Кер задал ему задачу.

– Вы считаете, что я обдумываю нечестный ход?

– Жак, я просто вообще не могу об этом думать.

– Как вы считаете, Агнес Сорель принесла пользу или вред Франции?

Д’Арлей неохотно покачал головой:

– Должен сказать, что испытываю к ней глубочайшее уважение.

– Тогда нельзя не признать, что вы непостоянны. Я готов сражаться за благо моей родины любыми средствами, а не стоять в сторонке и наблюдать, как страдает мой народ. Что касается государственных дел – тут цель оправдывает средства. Я твердо верю, что судьба сама подарила нам эту встречу. Иначе зачем этот идеальный инструмент достижения цели появился в моих руках именно в такой момент? Это, повторяю, судьба.

– Но сама девушка…

– У нее может не оказаться воли или способностей, чтобы сыграть эту трудную роль. Мы должны в этом разобраться. И, кроме того, она вообще может отказаться участвовать в такой затее.

– Людей ее круга нельзя винить в том, что они хватаются за любую соломинку, – заявил д'Арлей.

Кер пристально взглянул на него.

– В вас, молодой человек, говорит сейчас аристократ. Но скажите мне, пожалуйста, могла бы Франция объединиться под властью Карла, если бы не было Жанны д'Арк?

Д’Арлей недоуменно нахмурился:

– Конечно. Именно Дюнуа командовал армией и спас Орлеан.

– Именно так считают в придворных кругах и среди дворянства?

– Конечно. Вам это тоже известно.

– А вот народ Франции считает по-иному. Он боготворит Орлеанскую Деву и произносит ее имя с трепетом. Она является спасительницей страны, героиней, святой и единственной исторической личностью без единого недостатка. Когда-нибудь так будет считать вся Франция. Это относится и к дворянству, хотя сейчас в это трудно поверить. Когда-нибудь это мнение станет разделять весь мир.

– Кажется, мы отклонились от темы нашей беседы, – заметил д'Арлей.

– Я говорю об этом потому, что девушка может принять наше предложение. Это можно сравнить с поступком Орлеанской Девы, потому что она тоже хочет служить отчизне и не думает о личной выгоде.

– Я не собирался ни в коей мере ее осуждать. Наоборот, я… мне она приятна. Но мне все равно эта идея кажется бесплодной. Как вы собираетесь подготовить ее к этой роли? И даже если вам это удастся, сможет ли она понравиться королю?

– Король настолько увлечен оригиналом, что, я уверен, он будет счастлив иметь копию. Вы не должны забывать о том, что в девушке течет благородная кровь и, возможно, это кровь самой Сорель. Пока мы будем ее готовить, я смогу раздобыть свидетельство ее благородного происхождения. Небольшие усилия – и у нее будет вполне приличная родословная.

– Неужели вы пойдете и на это? Короли не любят, когда их дурят.

– Если она понравится королю, он сам постарается снабдить ее подходящими предками. Но зачем обсуждать препятствия, с которыми нам, возможно, не придется столкнуться? Я вам обещаю только одно – если я что-то задумываю, то предварительно все тщательно взвешиваю, поэтому мои недруги не смогут найти в схеме ни единой погрешности.

Д’Арлей беспомощно потряс руками в воздухе.

– Что еще я могу сказать? Наверное, превратить Валери в настоящую аристократку по силам только тому, кто сам бывает при дворе? Вы сможете найти подобного человека? И вы не побоитесь разделить с ним такой секрет?

– Что касается этого, я уже разработал план.

Д'Арлей больше не стал ничего говорить. Кер коснулся его руки. Казалось, больше всего на свете он желал, чтобы друг его правильно понял.

– Вы считаете, что мне самому очень нравится эта затея? Дорогой Робин, вы прекрасно знаете Жака Кера, и вам должно быть понятно, что ему тоже не по душе этот план. Но сейчас необходимо найти замену госпоже Агнес… Робин, кажется, что мне в сердце вонзили шпагу. Я все еще надеюсь, что лекарь ошибается. Но пока нам не будет точно известно, мы должны приготовиться к худшему. Нам следует играть по-крупному. Ставка действительно велика – спасение Франции!

Наступила тишина. Д’Арлей не мог заставить себя произнести ни слова.

– Я люблю эту девушку, и вы должны отказаться от своего замысла, – вдруг выпалил д’Арлей.

Для этого было множество причин.

Керу и д’Арлею стало немного легче, когда появился Никола и зажег свечи. Он поставил их на стол рядом с хозяином и поинтересовался:

– Что мне делать с шотландцем?

Кер заглянул за ширму. Прихожая была пуста.

– Кажется, у него лопнуло терпение и он ушел.