Королевский казначей

– Сразу отправляйтесь к человеку, который замещает Бюро, – скомандовал Кер, – и объясните ему эту опасность. Пусть он срочно предпримет необходимые меры. Нужно послать гонцов к де Мотту и де Тенкону. Скажите, что вы ожидаете атаки и может понадобиться их помощь. Да пусть поторопятся, и чтобы было задействовано много воинов! Договоритесь о сигнале предупреждения. Вы расположены на возвышенности и сможете увидеть англичан первыми. Красный флаг даст им знать, что вы обнаружили врагов.

Пока Кер разговаривал, он не сводил взгляда с дороги на Руан.

– Я уверен, что атака состоится. Ни один хороший солдат не упустит возможности уничтожить пушки врага. В настоящее время существуют идеальные условия для нападения. Он громко выкрикнул: – Д’Арлей, вам следует поспешить! У нас нет времени!

2

Джихан де Мотт грубо ответил гонцу, что рыцарь не носит свиных перьев. Это было модное выражение в то время, оно означало, что он, рыцарь, считает ниже собственного достоинства принимать участие в военных операциях вместе с простолюдинами. Он имел в виду бомбардиров. Ингеррар де Тенкон вообще ничего не ответил.

Пушки вновь начали свой танец смерти (так в то время называли залпы бомбард), и все увидели, как стены замка дрогнули. Кер пытался анализировать создавшуюся ситуацию, он понимал, что опасность возросла. Странствующие рыцари – Тенкон и Мотт – ясно дали понять, что помощи от них не будет…

Кер подошел к краю холма, закрылся от солнца, чтобы лучше рассмотреть Руанскую дорогу, простиравшуюся на север. Мгла не позволяла видеть далеко. Кер напряг зрение, ему показалось, что он видит какое-то движение.

Худшие страхи подтвердились. Вооруженный отряд двигался по дороге. Кер смог разглядеть, как кони трясут головами и впереди развевается флаг. Он понимал, что ни один французский патруль не отважился бы забраться так далеко на вражескую территорию, и был уверен, что это – англичане.

Он начал кричать что есть мочи:

– Приготовиться! Англичане! Готовьтесь! Оруженосец быстро водрузил красный флаг – сигнал того, что враг обнаружен. Два других оруженосца побежали предупредить соседние отряды. Они бежали изо всех сил, но тяжелые доспехи и стальные поножья мешали. Четвертый оруженосец отправился на склон холма, где ждали сигнала новые люди.

Молодые воины были готовы к сражению, они выстроились рядами на самой макушке холма, опираясь на пики. Коней держали оруженосцы, и кони, предчувствуя перемены, нервно перебирали копытами. Сзади находились платформы, рыцари использовали их, чтобы сесть в седло. Для более тяжелых рыцарей существовало другое приспособление – длинный деревянный рычаг, присоединенный к платформе. К концу рычага был приделан стальной крюк. Если рыцарь никак не мог взобраться на коня, этот крюк цепляли к его поясу, рычаг поворачивался и вываливал бойца прямо в седло.

Сейчас платформы были не нужны. Новые люди были худощавыми, и если оруженосцы подставляли свое плечо, они легко могли вскочить в седло сразу же после сигнала.

Жак Кер прошел сквозь строй и направился к Алану де Керсэ. Он взглянул на юношу и увидел румянец на щеках и огонек азарта в глазах. Это поразило Кера.

– Алан, вам придется нелегко. Боюсь, что вам неоткуда ждать помощи. Соседи настолько погрязли в собственных традициях, что они не станут вам помогать.

– Так даже лучше, – с задором выпалил юноша. – Господин Кер, мы хотим сражаться одни. Если они придут к нам на помощь, то могут потом сказать, что победа была достигнута исключительно благодаря им.

– Но врагов так много!

Алан де Керсэ несколько мгновений разглядывал шествие англичан. Их было хорошо видно. Приближался довольно значительный отряд. Враги продвигались быстро, и вскоре выяснилось, что у их всадников было легкое вооружение. Кер понимал, что они рассчитывают на быструю схватку. Это его не успокоило, потому что англичане могли легко расправиться с бомбардирами.

– Их всего пять к одному, – сказал Алан. Он был уверен в себе и, казалось, ничего не боялся.

Кер взглянул на молодые лица и на всех увидел то же самое выражение ожидания и желание поскорее вступить в схватку. Ему стало очень грустно. Эти ребята были так молоды. Некоторые из них напоминали пажей. Они так хотели жить и еще не разучились радоваться. Ему было больно думать о том, что скоро им придется вступить в схватку с хорошо обученными англичанами и многие погибнут от ударов вражеских мечей. Кер всегда считал, что война крайне жестока и напрасно забирает человеческие жизни, что она – результат какого-то непонятного бешенства, овладевающего людьми. Но только теперь он в полной мере осознал всю бессмысленность и глупость войны. Кер почувствовал собственную ответственность за случившееся, потому что именно он финансировал продолжение военных действий и настаивал на них.

«Теперь уже ничего невозможно изменить и избежать, – думал Кер. – Франция могла бы истечь кровью. Жизнью каждого из погибших сегодня молодых людей придется заплатить за тысячи жизней будущих поколений». Керу хотелось оправдаться хотя бы перед самим собой.