Королевский куттер

Гриффитс поручил Натаниэлю выполнять простую, механическую работу, входившую в обязанности Джессупа, давая ему возможность прийти в себя. Дринкуотер был благодарен старику за деликатность, и поплелся на бак, собирая матросов у кофель-планки. Сначала пошли вниз фалы стакселя и гафеля, потом кливер- и дирик-фалы. Гафель вскинулся в ночное небо, паруса затрепетали и захлопали, мачта завибрировала, и «Кестрел» ожил.

Мористее полыхнуло пламя и ядро со свистом пролетело мимо штирборта, испугав людей, не подозревавших до поры об угрозе с моря и считавших, что им предстоит открыть огонь по противнику на пляже.

Завершив постановку парусов, Дринкуотер вернулся к Гриффитсу.

- Да йаун, шкоты правого борта выбрать, потом готовьтесь рубить якорный канат.

- Ест, сэр.

Дринкуотер чувствовал себя лучше. Какие-то глубинные, внутренние резервы сил вливались в него. Упражнение с фалами помогло ему согреться. Он распорядился, что плотник должен быть наготове с топором. Как оказалось, Джонсон уже занял пост. С выбранными шкотами паруса хлопали не так сильно.

- Левый борт, к орудиям, готовьсь открыть огонь по люггеру! – слова Гриффитса заглушил залп с люггера. Рядом с правым бортом поднялся ряд всплесков.

- Недолет, слава Богу, - пробормотал Дринкуотер.

- Руби!

Раздалось два удара топора. Канат дернулся, его разрывающиеся под напряжением волокна затрещали, потом лопнул. Нос «Кестрела» начал уваливаться под ветер.

- Привести корабль.

Корма удерживалась шпрингом, пропущенным через всю длину корабля и прикрепленным к обрывку обрубленного каната. «Кестрел» повернулся, накренился под напором ветра и дернулся вперед.

- Руби!

Стоя у кормового порта, Джессуп со всей силы рубанул и шпринг разлетелся. Оставив за кормой гичку, два якоря и сотни саженей отборных канатов, «Кестрел» левым галсом устремился в море.

Дринкуотер стал искать глазами люггер и вздрогнул, увидев его мощный, грозный корпус прямо по курсу. У них на раковине прекрасно были видны три причудливо накрененные мачты с огромными полотнищами парусов и дула орудий левого борта.

- О, Боже! Они дадут продольный залп, сэр! – завопил Дринкуотер, в панике бросив свой пост на баке.

- Ложись! – могучий голос Гриффитса подействовал сильнее страха, и матросы послушно повалились на палубу. Дринкуотер залег за брашпилем, подозревая, что из всей команды куттера он оказался ближе всех к носу. Но бортовой залп получился разрозненным и неточным. Люггер раскачивался, но его орудия кое-чего добились. Дринкуотер почувствовал удар воздуха от пролетающего мимо ядра, но тут же вскочил, понимая, что худшее позади. Другие снаряды нашли цель: на середине палубы лежал человек; несколько снастей подветренного борта было разорвано, а грот испещрен пробоинами от картечи и двух ядер. С рассветом они обнаружили еще одно ядро, засевшее в корпусе, и посеченный картечью фальшборт.

Гриффитс сам взял румпель, удерживая курс; их бушприт нацелился на корму люггера, к которому они подходили на дистанцию пистолетного выстрела. Дринкуотер видел, как командир второго орудия поднес к запалу фитиль и поднял глаза, чтобы наблюдать результаты выстрела. Как раз в момент, когда орудие оказалось напротив кормы люггера, порох на полке вспыхнул и четырехфунтовка выпалила. С расстояния не более чем в двадцать футов Дринкуотер встретился взглядом с высоким французом, стоящим одной ногой на поручнях, и держащимся за бизань-ванты. Даже в темноте Натаниэлю удалось уловить начальственный вид этого человека, даже не дернувшегося, когда ядро промчалось рядом с ним. Оба суденышка метались на волнах, и почти все выстрелы «Кестрела» прошли над люггером, но вспышки и грохот ободряюще подействовали на команду куттера.

«Кестрел» обогнул корму люггера и Дринкуотер не спеша пошел на корму, направляясь к Гриффитсу.

- Подлатайте подветренный такелаж, мистер Джессуп, - рассеянно бросил он, проходя мимо боцмана, следившего за тем, как закрепляют орудия. Перед взором Натаниэля все еще стоял тот невозмутимый француз.

- Как думаете, сэр, он будет нас преследовать? – устало поинтересовался он у Гриффитса. И с удовольствием отметил, что Гриффитс здраво оценивает ситуацию.

- Попробует, сынок, и нам надо делать ноги. Теперь спускайтесь вниз и переоденьтесь в сухое. Майор Браун откупорил коньяк. Приведите себя в порядок, а потом попробуем прибавить еще парусов и поглядим, на что способен наш кораблик.

Последний проявил себя с лучшей стороны. На рассвете погоня еще продолжалась, и они завели дополнительные штаги и подняли все что можно, включая лисели подветренного борта. В восемь склянок утренней вахты Дринкуотер внес в журнал, что куттер делает одиннадцать узлов. «Кестрел» накренился, его форштевень вздымал фонтан пены. На юте, у бакштага, стоял Гриффитс, насвистывая песенку и даже не глядя за корму. После полудня появились меловые скалы Дувра, и люггер отвернул. Оставив палубу на попечении Джессупа, офицеры сели отобедать с майором Брауном.