Королевский квест

Три палача на соседнем помосте не спешили. Они были в этой должности уже много десятилетий, и точно знали, как доставить монарху наибольшее удовольствие от казни. У них была и договоренность о том, что чтобы ни происходило, один из них постоянно смотрит, не подаст ли король сигнал о том, что хочет внести изменения в процесс расправы. Это была самая важная деталь, поскольку именно так они получили свою работу – предыдущая тройка палачей была невнимательна, и лишила государя удовольствия продлить мучения гнома, над которым она работала. Когда они их казнили по обвинению в государственной измене, монарх продемонстрировал, что его обида не знала границ – это была самая длинная и изощренная казнь на памяти многих обитателей столицы.

Палачи точно знали, что все инструменты перед казнью должны быть начищены и блестеть в лучах солнца, что их необходимо медленно раскладывать на красном бархате, позволяя государю насладиться предвкушением того, как именно они будут впоследствии использоваться. Все имело значение, и они были полны решимости не допустить ни малейшей небрежности.

Наконец, когда с основными ритуалами было закончено, на помост охрана ввела орков, доставленных в черной повозке из тюрьмы. Каждого под руки держали самые сильные воины, поскольку орки славились своей силой и живучестью, и нужно было проявлять максимальную бдительность перед тем, как они будут прикованы к помосту толстенными цепями и наступит время пыток. Оба орка вспотели от испуга, увидев разложенные инструменты и жадное ожидание толпы, но слабины не давали, храня молчание. Старший из палачей снисходительно улыбнулся, не пройдет и десяти минут как они будут выть, извиваться, пытаясь уклониться от очередного приближающегося к телу блестящего инструмента, и умолять их убить сразу.

В это время впервые за много лет события пошли не по плану. Над королевским помостом стремительно пронеслась огромная летучая мышь, за секунду до этого вынырнувшая откуда-то из толпы, и из ее лап выпал свиток, спланировавший прямо к ногам монарха. Лучники среагировали мгновенно, летучая мышь еще не успела пролететь над всей небольшой площадью королевского помоста, как в нее было выпущено полтора десятка стрел. Но внезапно она исчезла, растворившись прямо в воздухе, и стрелы понеслись дальше, вместо того, чтобы сбить непростую, но вполне достижимую для ловкого лучника мишень.

Особенно большой ущерб нанесли стрелы, выпущенные снайперами из окон королевского замка. Они пролетели над королевской платформой и роем разозленных шершней атаковали платформу для казни. Старший палач и один из орков погибли на месте, два сопровождавших орков воина получили ранения.

Стрелы, выпущенные лучниками, стоявшими по краям королевской платформы, вначале взмыли вверх, а только затем спикировали на толпу. Только то, что они потеряли часть убойной силы, спасло перепуганных зевак от смертельных случаев – трудно описать то ощущение, когда ты стоишь в толпе, видишь падающую на тебя стрелу и не можешь отклониться в сторону, будучи сжат другими любителями казни со всех сторон.

Впрочем, на королевском помосте в этот момент до этого дела не было никому. Прямо на упавший свиток тут же бросился придворный маг, вдавливая его своим пузом в помост на случай, если он должен активизироваться с целью нанести вред государю. Шли секунды, ничего не происходило, и маг решил осторожно приподняться и проверить, с чем он имеет дело. Поднесённая к свитку ладонь не выявила никаких скрытых заклинаний, способных активизироваться. На свитке не было и печати, способной содержать в себе дополнительное заклинание, которое не выявить, не разрушив ее. Маг осторожно снял тонкую шелковую нить, держащую свиток, по сути простой листок бумаги высшего качества свернутым, и развернул его. Это было всего лишь письмо, обычное письмо, адресованное государю. Маг поспешно отвел от текста глаза, если там какая-нибудь важная информация, о которой он не должен знать, то ему лучше о ней и не знать, чтобы не оказаться вскорости на соседнем помосте.

– Это не больше, чем письмо, государь! – маг низко склонился перед Техваном II, держа письмо в обеих руках, – оно адресовано Вам, дальше я не посмел читать.

– Ты всегда отличался редкостным благоразумием, Леутрим, – благожелательно сказал король, забирая письмо из рук мага, – я не забуду, как ты упал на него, чтобы защитить меня. Разумные и преданные слуги всегда будут мной приветствоваться и вознаграждаться. Подойди вечером к казначею, скажи, что я велел выдать тебе три тысячи золотых.

Маг, пятясь, кланяясь, и рассыпаясь в словах благодарности, отошел на свое прежнее место.