Все три палача хлопотали вокруг Огеслегура, но мне любых палачей после длительного общения на днях жалко не было абсолютно. Пусть следующие претенденты на эту должность, зная о судьбе предшественников, не столь ревностно и не с таким очевидным удовольствием исполняют свои обязанности. Я представил четыре десятка валунов размером с приличный арбуз каждый в восьми метрах над их головами, и они страшным каменным градом обрушились на помост. Грохот ударов по телам и доскам помоста был заглушен криком удивления, вырвавшимся из уст толпы. Мелькнуло несколько уведомлений, я отбросил их в сторону.
Охранники короля моментально оказались вокруг него, накрыв щитами и сверху, и сбоку. Я с сожалением подумал, что нахожусь слишком далеко от короля эльфов, чтобы сколдовать на эту своеобразную черепаху валунчик тонны на четыре.
А ведь и вправду! Думай, Трой, думай! Приказав мне быстро убить Огеслегура, Адельхейд фактически отменила прежнее указание, что виновные в смерти ее родителей должны умереть так же мучительно, как и они. Так что если я исхитрюсь грохнуть короля эльфов, мы закроем эту вендетту, в связи с исчерпанием тех, кто должен быть наказан, и займемся намного более приятными делами – будем много путешествовать, помогать друг другу прокачивать старые и получать новые навыки, короче, заживем нормальной жизнью. Потому как идея продолжать долгую борьбу с целым государством казалась мне слишком опасной, все же при таком неравенстве потенциалов государство обычно в конце концов выигрывает. Бонни и Клайд, не сразу, но все же попались, как и аналогичные другие парочки в схожих ситуациях.
Возникла даже мысль изменить направление движения, чтобы приблизиться к королю на необходимые для моего радиуса действия магии полсотни метров, чтобы покончить с ним одним ударом. Но в этот момент, подчиняясь кем-то отданному приказу, импровизированная черепаха из щитов начала энергично пятиться от меня к краю помоста, ближайшему к королевскому дворцу, на мгновение замялась у конца помоста, таки высота была приличной, но все же достаточно быстро оказалась на площади, после чего начала быстро продвигаться к воротам дворца, эффективно продавливая себе дорогу в толпе. Я бы не смог догнать их обычными способами, а вызывать грифона, или скастовать полет и невидимость с последующим прыжком посредством телепорта поближе означало тут же сделать себя мишенью для стражников, по крайней мере для тех, у кого есть амулеты против стелса. Я, может быть, и рискнул бы, так сильно было желание раз и навсегда разобраться с этой ситуацией, но что тогда будет с Адельхейд? Бросать ее одну в толпе не хотелось, а если я предприму хоть какое-то действие, которое охрана сочтет потенциально агрессивным, на этот квадрат обрушаться десятки стрел, я помню, что было, когда Принц доставлял письмо. Нет, так рисковать моей невестой просто глупо. Будет и другая возможность расквитаться с врагом!
Приняв решение, я принялся энергично протискиваться к ближайшему выходу с площади. Поторопиться меня побуждало и осознание нарастающей опасности ситуации. Едва короля выведут с площади, охранники могут начать действовать жестко в попытке поймать того, кто прервал казнь таким своеобразным способом. А любые попытки оцепить площадь и воспрепятствовать уходу присутствующих могут привести к панике и давке, что очень опасно, поскольку мы с Адельхейд тут одни из самых низкоуровневых персонажей. Сколько там задавили во время паники на Ходынке, под полторы тысячи? Обернувшись к ней, я произнес:
– Если начнется облава или давка, по моей команде кастуй вначале невидимость, затем полет и поднимайся над толпой, тут же отпивайся эликсирами на ману и прыгаем телепортом на ближайшую плоскую крышу. Но только по моей команде, попытаемся выбраться обычным образом, нам ни к чему привлекать к себе лишнее внимание.
Убедившись, что она меня поняла, несмотря на стресс, неизбежный в ситуации эмоционального потрясения от местных ужасов, продолжил пробиваться к ближайшей улице. Помог случай, недалеко от себя заметил огромного эльфа 120 уровня в рабочей одежде, заляпанной известкой. Может, каменщик, а возможно, и камнетес. По какой-то причине он тоже спешил покинуть площадь, и получалось у него это за счет массы, силы и впечатления от размера у окружающих не в пример лучше, чем у меня. Дальше я что есть силы стал проталкиваться в толпе так, чтобы пересечься с ним курсами. Две минуты, за которые мне удалось все же это сделать, стоили мне почти всех сил, но мой прорыв окупился сторицей, когда мы с Адельхейд пристроились за его спиной, скорость продвижения увеличилась почти вдвое. Я недоумевал про себя, почему толпа не расходится, чего они ждут, неужели думают, что убитые моим камнепадом Огеслегур и палачи оживут, и собравшиеся-таки получат длинное кровавое зрелище, ради которого пришли на площадь?