Королевский мятеж

Пожав плечами, Сурован вышел из зала Совета и направился в покои вдовствующей королевы. Ему никак не удавалось повлиять на отношение матери к его супруге, он давно перестал и пытаться. Мать признала за сыном право самому решать, на ком ему жениться, но Эльвену откровенно не любила и не переставала лелеять мысль о том, чтобы сын взял себе вторую жену — благо закон это позволял. Вдовствующую королеву нисколько не волновало, что ее чаяния шли вразрез с желаниями сына.

Сурован отворил дверь и заглянул в спальню матери. Абигора сидела перед большим зеркалом в резной раме и предавалась одному из любимых занятий — расчесывала мягкой щеткой роскошные черные волосы. К сожалению, красивые волосы были едва ли не единственным достоинством королевы-матери. Ее карие глаза всегда взирали на окружающих ледяным колючим взглядом, волевой подбородок был тяжеловат для женщины, крупный нос с горбинкой тоже не украшал лицо, а большой рот с резко очерченными губами был вечно сложен в гримасу недовольства. И уж конечно же, к достоинствам нельзя было отнести ее характер, основной чертой которого являлась безудержная властность.

Для всех так и осталось загадкой, каким образом Абигоре удалось женить на себе Фрготта. Король всегда слыл большим ценителем женской красоты, а кроме того, уже был женат на обаятельной красавице Рамре. Однако практически никто не сомневался, что и решение назначить своим преемником Сурована Фарготт принял также под давлением второй супруги.

— Мама, что-то случилось? Мы виделись лишь несколько часов назад и, казалось, обсудили все проблемы, — начал Сурован тоном искреннего удивления. Но на самом деле нисколько не сомневался, зачем матушка позвала его: Унрй, верный себе и королеве-матери, после Совета наверняка отправился прямиком к Абигоре с отчетом во всех подробностях.

— Королева ведет себя как простая служанка, а король делает вид, что понятия «королевское достоинство» давно не существует и подслушивать у замочной скважины для царствующей особы нормально.

Подозрения Сурована оправдались: первое, за что мать накинулась на его жену, это подслушивание под дверью. Вторым будет то, что Эльвена вмешалась в ход Совета.

— Да, я думаю, проще будет вновь разрешить королеве присутствовать на Совете, — обсуждать с матерью поведение супруги Сурован вовсе не собирался. — Отец ввел данный запрет из-за того, что вы с Рамирой все время спорили и там, превращая Совет в перепалку двух ревнивиц.

— Ты как разговариваешь с матерью! — глаза Абигоры гневно сверкнули. Впрочем, ее гнев зачастую вызывало одно лишь упоминание имени Рамиры. А уж теперь вспоминать первую жену Фарготта было и вовсе небезопасно, ведь мятежный Дэрэлл именно ее сын.

— Мама, в мои намерения вовсе не входило грубить тебе, — Сурован предпочитал без крайней необходимости не конфликтовать с матерью, старался терпеть ее сложный характер. — Просто я высказал вслух свои мысли о целесообразности возвращения королевы в Совет.

— Да-да, чтобы она в полной мере помыкала тобой во всех государственных делах!

— Эльвена мной не помыкает, — терпение Сурована было все же не безгранично. — Она беспокоится обо мне, ее не меньше меня заботят государственные проблемы, и, в конце концов, она дает дельные советы.

— Дельные советы! Как ты вообще можешь слушать эту женщину?! Если бы не она — проблем у государства просто не было бы!

— Ты заблуждаешься. Дэрэлл выдвинул свои претензии на трон не из-за Эльвены, а потому что…

— Прекрати нести чушь! — вскричала Абигора. — Конфликт между тобой и Дэрэллом разгорелся именно из-за этой вертихвостки, и лишь потом он вспомнил, что тоже имеет права на престол.

— Эльвена здесь ни при чем, — стоял на своем Сурован. Переубедить мать невозможно, но и соглашаться с ней он не намерен. — Не она давала королям право дописывать в законы все, что заблагорассудится, не заботясь об устранении противоречий. — Дэрэлл был сыном первой жены Фарготта. Сурован — сыном второй. Правда, родился он раньше, чем Дэрэлл, и преемником отец назвал именно его. Что же касается законодательства, оно не давало четкого ответа на вопрос, кто из них должен был получить корону. Первый пункт закона гласил, что право наследования имеет старший сын короля, а ниже говорилось, что права на престол принадлежат сыновьям первой жены. — И перестань называть мою жену вертихвосткой! — жестко добавил Сурован.

— Вертихвостка и есть! — тут же с вызовом повторила мать. — Если б она была порядочной женой, тебе не пришлось бы заботиться об устранении соперников. Когда наконец у нас будет достойная королева?

— Опять ты за свое!

— Да, опять! Ты должен взять себе в жены женщину, которая будет достойна носить титул королевы. Если не первой, то хотя бы второй.

— Особенно этот вопрос актуален сейчас! — бросил Сурован. — Когда в любой день может разразиться кровопролитная война.