Королевский понт

Тати сделала вид, что приняла сказанное Мышью за удачную шутку.

– А ты как думала? – проворковала она как можно беспечнее, – В королевы мне и дорога! Там мне самое место, такой красавице и умнице!

"Как хорошо, что она не видит моего лица.." Тати, пользуясь своими привилегиями военнослужащей, общалась с хакершей по защищенному каналу через сеть; к счастью для неё, видеосигнал в продолжение разговора оказался недостаточно качественным, он содержал помехи, не давал четкого изображения и по обоюдному согласию сторон был отключен.

Завершая приготовления к "дню Х", Тати постоянно возвращалась мыслями к тому, что сказала Мышь. Она никогда не задумывалась над тем, хочет ли она большой власти, ибо не предполагала для себя возможностей заиметь её. Мать Тати в своё время возвела в сознании дочери непробиваемую стену: "В карьере молодой девушки всё решают связи, как говорится, если среди твоих подруг нет сенаторан, то и ты в Сенат не попадешь. Хоть на пупе извертись, ты не поднимешься выше людей, с которыми связана твоя жизнь. Запомни: удачные знакомства поднимают наверх подобно спасательному кругу, а дружба с неудачниками тянет вниз, как камень. "

Тати верила своей матери. У неё не было никаких предпосылок становиться королевой. И, как ни прискорбно, даже ни одного знакомого не было, хотя бы раз постоявшего близко к трону со стаканом чая на подносе… Пределом мечтаний Тати с начала учёбы в военном училище были всего лишь полковничий чин да удачный брак с юношей из более-менее состоятельной семьи… Отчего же теперь, стоило ей вспомнить о странном замечании Бронзовой Мыши, в котором, возможно, не содержалось правды ни на тайру, у неё блаженно холодело в затылке и начинали мелко дрожать руки?

Теперь она пристально вдумалась во всплывшие в памяти обрывки разговора в баре с бритоголовой девушкой из личной охраны Кузьмы. Прежде она не принимала всерьёз его происхождение, фокусируясь мыслью на материальном достатке его семьи и в этом усматривая потенциальные возможности для себя: ей, выросшей в демократической республике Новая Атлантида, с трудом давалось принятие того, что на планете ещё оставались страны, где серьезно относились к таким понятиям как "благородная кровь", " дворянство " и существовали правящие династии. Мать говорила ей, что всё решают деньги: самую чёрную кровь они способны сделать голубой, если имеются в достаточном количестве. Тати слыхала, будто в некоторых странах богатые люди для престижа покупают себе баронские, графские, герцогские титулы, но она это считала не более чем дорогим развлечением сильных мира сего… А в Хармандоне кровь решала всё. И когда Тати осознала, что даже одна капля крови Кузьмы может дать ей больше, чем все его деньги, задуманное ею похищение и очень выгодное на первый взгляд предложение Зарины предстали её глазам в новом… ослепительном… жутком свете.

Первое, что она поняла: Зарина не оставит её в живых. Деньги были только приманкой в ловушке, которая уже почти захлопнулась, и как только юноша вернется к своей матери, та уберет свою сообщницу, точно пешку с доски. Нет ничего глупее, чем ждать милосердия от хармандонской аристократки, стоящей в двух шагах от трона…

Тати решила действовать по собственному плану, которого, по правде говоря, ещё не было.

«Ничего, покуда живая, всё поправимо, страшно, конечно, придется немного импровизировать, да ничего не попишешь – осталась единственная нетореная дорожка, ведущая из западни».

Она запустила приложение, выводящее на экран положение лимузина Кузьмы на карте города – голубую звездочку. Движением пальцев она увеличила масштаб – перед нею предстало схематичное изображение замка Селии, неправильный зеленый многоугольник парка с сизой каплей пруда…

Всё спокойно, сигнала нет: значит, господа не собираются никуда ехать, шофересса пока не завела мотор.

9

Распластавшись на кровати, Тати отстранённо наблюдала за тем, как жило её тело в молчаливой тёплой ночи: слушала своё дыхание и осознанно ощущала толчки крови в крупных сосудах. Ей всегда не спалось, если намечалось какое-либо важное событие: деловая встреча, дальняя поездка, экзамен… И теперь она, как и прежде, в школе, в военном училище, лежала в тишине и изо всех сил старалась не воображать, как всё будет, но всё равно воображала…

Задремать ей удалось только перед рассветом, примерно за час до сигнала будильника – Тати привиделся сон, как обычно под утро человеку всю ночь страдавшему бессонницей: тревожный, зыбкий, но настолько красочный, достоверный, что, кажется, и не сон вовсе – ей снилось, будто бы она родилась в Хармандоне, с детства жила обычаями этой страны – ни разу в её золотую голову не приходила мысль считать эти обычаи «варварскими» – Кузьма и Алан оба стали её мужьями, она поселила их в один большой дом, притом они привиделись ей до того похожими, что она не всегда умела различить их…