Королевский порок

Глаза Марвуда округлились: он понял, что из этого следует. Вчера вечером во дворе дома в Инфермари-клоуз они с Кэт слышали шаги убийцы. От места преступления их отделяла только стена.

– Новость, должно быть, уже облетела весь город, – произнес Марвуд.

– Насколько мне известно, тело никто не опознал. Люди судачат об убийстве, но кто жертва – не знают.

– Хотите сказать, что мы единственные, кто знает о смерти Горса?

– Возможно. – Кэт запнулась в нерешительности и все же призналась: – Сегодня я ходила в «Козу», чтобы рассказать вам о случившемся, но там меня заметил Милкот.

– Только этого не хватало!

– Спрятаться я не успела. Он попытался меня схватить. – Кэт отвела взгляд. – Я ранила его ножом в ногу и убежала.

Марвуд едва не испепелил ее взглядом.

– Господи помилуй, – произнес он. – Угораздило же вас сделать такую глупость! Милкот оправится от раны?

– Какая это рана? Так, комариный укус.

Напряжение лопнуло, словно мыльный пузырь. Оба расплылись в улыбке, но тут же отвели взгляды, будто стесняясь своего легкомыслия.

– Что будем делать? – спросила Кэт.

– Выследить вас Милкоту не удастся. Возвращайтесь к Доркас и молитесь, чтобы не объявился человек, видевший нас вместе. – Марвуд огляделся по сторонам. – Но сначала я тоже должен вам кое-что сообщить, пока есть возможность. Бекингем и ваша тетя плетут заговор против Кларендона и, может быть, даже против самого короля.

– Моя тетя? Значит, вы не…

Перебив ее, Марвуд затараторил:

– У леди Квинси есть дочь, Фрэнсис. Девочка непризнанная, она жила в уединенном месте у родственницы леди Кларендон. Поэтому леди Квинси отправилась в Кембриджшир и настояла, чтобы я ее сопровождал, – ей нужно было забрать девочку.

– У тети есть ребенок? Отчего же она не признает свою дочь?

– Потому что отец Фрэнсис – не первый муж леди Квинси. Она родила ее до брака, когда жила в доме Кларендона в Брюгге. Леди Квинси тогда служила фрейлиной у ее светлости.

– Почему леди Квинси перевезла дочь в Лондон только сейчас? – спросила Кэт.

– Она только что ездила к поверенному и задавала вопросы о законности брачных договоров. Может быть…

– Тетушка надеется, что ее брак с отцом ребенка был законным?

Марвуд кивнул:

– Если этот мужчина жив, ее браки с сэром Уильямом Квинси и вашим дядей будут признаны недействительными. А…

Но Кэт сама догадалась, к чему он ведет:

– А если в брак вступал отец Фрэнсис, этот союз тоже станет недействительным…

– А значит, его детей от второго брака объявят незаконнорожденными, – продолжил Марвуд.

Кэт заметила, какой нездоровый у него вид: Марвуд стоял сгорбившись, его кожа блестела от пота, он дышал, как после быстрого бега, и тараторил, словно больной в лихорадке.

– Когда король содержал двор в изгнании, они все жили в Брюгге. Его величество, герцог Йоркский, Бекингем и Кларендон. И ваша тетя.

Стоило Кэт сообразить, что это означает, и все другие мысли вылетели у нее из головы.

– Чего добиваются тетя и Бекингем?

– Герцогу нужны власть и слава. – Марвуд поглядел на девушку сверху вниз. – А что касается вашей тетушки, то она, кажется, внезапно ощутила потребность быть с дочерью. Не уверен, что девочка испытывает схожие чувства и точно так же тянется к матери. Однако главный вопрос…

– Кто отец ребенка? – договорила Кэт.

Мысли о Джордже Милкоте не шли у Кэт из головы, поэтому она почти не удивилась, когда встретила его снова. Он прошел по Ботольф-лейн и свернул на Темз-стрит. Ранним вечером на улице было многолюдно. Кэт и Доркас направлялись в кухмистерскую, чтобы купить чего-нибудь к ужину. У Кэт в кармане позвякивали деньги – Марвуд дал ей намного больше, чем требовалось, чтобы заплатить лодочнику, – и теперь она хотела угостить Доркас.

Кэт заметила Милкота возле таверны «Зеленый дракон» – там же, где и два дня назад. Он был в той же поношенной одежде темных тонов, что и в прошлый раз. Ссутулившись и не глядя по сторонам, Милкот явно куда-то торопился. Кэт отвернулась, делая вид, будто читает объявление на двери таверны. Милкот прошел мимо, даже не взглянув на них с Доркас. Протолкавшись сквозь толпу моряков, он свернул на Лав-лейн.

Будь у Кэт хоть капля благоразумия, она бы возблагодарила Господа за счастливое избавление и вместе с Доркас поспешила в свое надежное убежище на конюшне. Но что, черт возьми, понадобилось в этой части города человеку вроде Милкота? И почему он так бедно одет? Кэт дотронулась до локтя Доркас.

– Пожалуйста, давай пойдем за этим человеком. Хочу узнать, куда он направляется.

Доркас испуганно уставилась на девушку:

– Это твой знакомый?

– Я его несколько раз видела.

– Зачем тебе за ним следить?

– Просто из любопытства.

– Кто он такой?

Кэт не ответила. Взяв свою старшую подругу под руку, она потащила ее за собой.

Доркас улыбнулась ей:

– А ты хитра. Надо же, с виду и не скажешь.

Они вышли на Лав-лейн. Впереди примерно в двадцати ярдах от них маячила высокая фигура Милкота.

– Вот только… Ты наверняка сама знаешь, для чего мужчины сюда наведываются.

– Нет, не знаю. Для чего?