Королевский сорняк

– Ого-го! С этим же я возьму его на крючок, как пескарика! – ликовал он. – Сашка, душа моя, проси чего хочешь!

Александра только несколько скептически улыбнулась и взъерошила его жесткие волосы. Когда Кис пребывал «в сапогах», взять с него было решительно нечего.

…После полной приключений ночи они спали долго, очень долго. Никто их не разбудил, и проснулись они только за полдень.

– Есть хочется, – сказал Кирилл, потягиваясь.

И вдруг рывком сел на кровати, оглядываясь: вспомнил, где находится. Он выругался.

– Может, Александра с детективом нам как-нибудь помогут? – проговорила Тоня куда-то в подушку.

– Ты не сообщила ей ни фамилии, ни адреса, – покачал головой Кирилл. – А Николаев Сергеевичей знаешь сколько?

– Не все же они писатели… – слабо возразила Тоня.

– Надо что-то придумывать самим… – Кирилл вернулся на подушку рядом с Тоней. – Он вчера сказал, что убьет нас. Как ты думаешь, пугает?

– Не знаю… А садисты? Ты видел, как оборудован подвал? Стал бы он все это делать ради шутки?

– Он больной… Если бы я только знал, если бы только на минуту мог представить, к чему это все может привести, что это за человек!..

– Перестань, Кирилл.

– Ты должна меня проклинать!

– Прошу тебя, не надо…

– Я сам себя проклинаю!…

Она не ответила, только обвила его грудь рукой. Кирилл смотрел в потолок, и в уголках его глаз скопилось по капельке влаги.

Через некоторое время он бережно снял Тонину руку с себя и поднялся.

– У меня есть мысль… Но надо сначала осмотреться. Схожу в туалет.

Он разорвал простыню, на которой они спали, обвязал куском ткани бедра и вышел. Тоня, пока его не было, последовала его примеру и занялась сооружением «костюма» для себя: полоску ткани на грудь, полосу пошире в виде юбочки.

Вернувшись, Кирилл привлек ее к себе.

– Послушай меня, Тонечка… Мы должны с ними справиться. Ты сказала, что Гера тебе вроде сочувствует, но тем не менее сделает так, как велит Писатель. Верно?

– Да. Может, он потом об этом и пожалеет, – но потом. Когда будет поздно…

– Значит, Гера нам враг. Он и его собака. Писатель не совсем слабак, но все-таки наименьшая угроза. Поэтому начинать надо с садовника: нейтрализовать одновременно и его, и собаку. Но мне нужна твоя помощь…

– Говори тише, – попросила Тоня, – вдруг нас подслушивают!

Ей не пришла в голову мысль о камерах в комнате, но их могли подслушивать за дверью. Зато Кирилл при этих словах вдруг встрепенулся и обвел глазами комнату. Ничего не увидел, разумеется, – как ничего не мог увидеть и в квартире Писателя, в которой прожил больше полугода. Если бы Тоня не рассказала ему о предположениях детектива, Кирилл бы сам никогда не догадался. Но сейчас он насторожился и зашептал Тоне в ухо.

– Нас могут не только подслушивать, но и видеть через камеру, как в квартире в Москве. Давай сделаем вид, что обнимаемся. Я расскажу тебе кое-что.

…Они опять миловались!!! Это невыносимо, это отвратительно – так могут поступать только умственно недоразвитые люди!!! Ведь он им сказал, что они сегодня умрут!

Нет, они просто не слишком поверили, вот в чем дело! Они надеются, что он их все еще пугает!

Ну, ничего, придется им поверить… Писатель посмотрел на часы. Эти хреновы сатанисты по ночам бодрствовали со своими идиотскими ритуалами и прочей ахинеей, а потом по полдня дрыхли. Но скоро они явятся. И тогда мы посмотрим, как эти двое будут миловаться! Смерть – сильнее жизни. Сильнее влечений молодого, здорового тела. И всю их «любовь» как рукой снимет. Как болячку вылечит. Струп отпадет, и останется только животный страх. И ненависть друг к другу. Потому что такова истинная природа людей!

– …Я посмотрел диспозицию, – шептал Кирилл. – Питти сидит на перекрестке коридоров: центрального и того, что ведет в кухню и на веранду. Сидит и не двигается, как статуя. Только проводил меня глазами туда и обратно. Гера на кухне – устроился на табуретке так, чтобы видеть Питти и часть коридора. То есть, как только мы приблизимся к собаке, то обязательно попадем в зону его вИдения. Поэтому надо действовать очень быстро и одновременно! И вот что я придумал: если ты сумеешь накинуть на Питти одеяло, навалиться на него и быстро замотать, – то я в это время нападу на Геру. У нас в институте были занятия по сценическим «боям». Они, конечно, поверхностные, но все же несколько приемов я усвоил. А Гера вряд ли ими владеет, он мужик деревенский. И, хоть он и сильнее меня, у нас все-таки есть шанс справиться! Я ему какую-нибудь подсечку сделаю, а потом табуретом прибью…

– Гера успеет раньше дать команду Питти, как только увидит меня с одеялом, – прошептала Тоня.

– Нет, я знаю, как сделать. Я пойду первым и сверну в коридор, ведущий к кухне. Таким образом я заслоню тебя от Геры, а ты за моей спиной быстро набросишь одеяло на Питти. Замотай его и завяжи. Как ты думаешь, сумеешь?

– А где Писатель?

– Скорей всего, в своем кабинете: я его не видел. Пока он прочухается, мы уже управимся. Если он выйдет, мы его вдвоем затолкаем в кабинет и закроем там на ключ. Даже руки марать не придется!