Королевский сорняк

Сходив в туалет, Тоня, вместо того чтобы вернуться в комнату, осталась в коридоре. Некоторое время она неподвижно стояла, прислушиваясь. И затем двинулась…

Судя по всему, она направлялась к двери кабинета!

Он был прав! Она пытается им манипулировать! Она сейчас войдет, обнаженная, нестерпимо прекрасная, и у него не достанет сил сопротивляться! Он набросится на эту горячую, нежную плоть, - и в ней пропадет… И она возьмет над ним верх, и персонаж займет место автора! Они с Кириллом разработали план, как пить дать! Нет, ничего не выйдет у тебя, Антония!!!

Писатель шепнул Гере в микрофон два слова. Поправив наушник, Гера кивнул.

Глава 35

…Увидев полоску света, пробивавшуюся из-под двери, Тоня остановилась. Если Писатель там, то все их надежды на телефон рухнули. Другого аппарата, насколько она знала, на даче не было. Их мобильные, как сказал Кирилл, унес Гера в свою сторожку. Туда же идти, будучи без одежды, смысла не имело.

Впрочем, в одежде тоже. Один Герасим чего стоил, - а уж со своей Муму…

Делать было нечего. Тоня на цыпочках вернулась в свою комнату и прождала еще полчаса, жадно вслушиваясь. Похоже, что дверь кабинета открылась и закрылась… Писатель вышел! Ну, правильно, должен же он хоть когда-нибудь спать!

Она прижалась ухом к двери своей комнаты. Шаги Писателя удалялись по коридору в сторону лестницы наверх: он шел к себе в спальню!

Только бы кабинет не оказался заперт! Тоня заметила, что Писатель, когда находился внутри кабинета, закрывался на ключ. Но когда его там нет?

Тоня осторожно выскользнула в коридор.

…И попала прямо в руки Геры.

Он крепко обхватил ее и зажал ей рукой рот. Тоня не видела в темноте, был ли с ним питбуль, но решила послушаться безмолвному приказанию молчать.

Гера подхватил ее на руки и понес. В отличие от Писателя, он был сильным, крупным, и нес ее легко, словно Тоня ничего и не весила.

Он вышел из дома и направился к своей сторожке. Холодный воздух овеял ее ничем не защищенную кожу, мгновенно покрывшуюся пупырышками. Гера шел быстро, почти бесшумно, прижимая к себе Тоню, словно добычу, словно кражу, словно своего несчастного раненого пса.

И через минуту они оказались в его домике.

Войдя в комнату, он поставил Тоню на пол посредине и отошел. Тоня обхватила себя руками, стараясь немного прикрыть наготу. В домике было тепло, и мурашки постепенно сошли с ее кожи. Она поймала взгляд Геры: тот уставился на нее в полном замешательстве, словно спрашивая себя, как она тут оказалась и зачем???

Две багровые полосы от плети до сих пор пересекали его лицо. Тоня смотрела на него с не меньшим недоумением. Зачем он ее сюда притащил? Может, хочет ей отомстить за плетку?

Судя по выражению его лица… Впечатление было таким, что он и сам не знал. Подхватил ее, повинуясь инстинкту… Какому?

Гера вдруг очнулся, подобрал со стула несвежую рубашку и обвернул ею Тоню. Рубашка была большой, пахла мужским потом. Гера старательно запахнул на Тоне полы, словно собирался запеленать. И снова прижал Тоню к себе. Она почувствовала, как дрожит его тело… Он прижимал ее все крепче, крупно дрожа, и дыхание его становилось все шумнее. Его борода щекотала ее лоб.

«Это он по заданию Писателя? - мелькнуло у Тони в голове. - Нет, не может такого быть! Писатель ушел спать, а Гера воспользовался… Видимо, он где-то прятался, когда я выходила из комнаты в первый раз… А сейчас оказался как раз у нашей двери… И тут ему в руки падаю я! Нет, не просто я, - Гере в руки падает голая женщина! И, если вспомнить рассказ Писателя о том, что Гера, с тех пор как от него сбежала жена, живет один… Голая женщина в руках у мужчины с многолетним воздержанием. Вот и все!»

Нет, не все! - Тоня вдруг вспомнила его взгляд в подвале. То неожиданное уважение, которое она в нем прочитала… И еще она вспомнила, как он нес полупридушенного Питти. Как больного ребенка. Как ее саму только что.

- Герасим, - сказала Тоня тихо. - Гера, прошу вас, не надо…

Замерев на секунду, - жестко замерев всеми мышцами, напряжение которых Тоня ощутила, - Гера разжал руки. Шумно выдохнув, отошел от нее. Постоял неловко и сел на стул. Некоторое время царило молчание.

- Дайте мне позвонить, Гера… - нарушила тишину Тоня. - Пожалуйста… Мой мобильный у вас ведь, да?

Гера не ответил.

Тоня, не видя другого стула в комнате, села на пол, натянув на колени рубашку. Тишина длилась. Гера, не шевелясь, сидел на стуле, расставив колени и уперев в них руки, глядя куда-то в сторону.

- Герасим, - снова решилась Тоня. - Дайте мне позвонить!

Пустой, неосмысленный взгляд в ответ.

- Пожалуйста… Герасим… Вы слышали, что Писатель пообещал мне на завтра… Вы можете пожалеть меня, ну хоть немножко?..

Герасим молча поднялся, сходил куда-то и принес Тоне мобильный.

И тут Тоня осознала, что не помнит телефонов Александры! А уж тем более детектива Алексея Кисанова. Ее записная книжка была в сумочке, а сумочка осталась в доме..