Королевский тюльпан. Дилогия

Башня, которая когда-то возвышалась над тайным храмом, обвалилась очень деликатно — лишь несколько обломков упали на каменный пол. Некоторые были величиной с чемодан, другие — с платяной шкаф. Но они все показались мне мелочью в этом огромном подземном зале.

Конечно, я поняла это, лишь когда лепесточники по приказу Этьена поставили на камни фонари без крышек, укрепили факелы. Я чуть не крикнула «идиоты!», но сообразила, что мы отделены от враждебных глаз гранитной и глиняной толщей.

Зал наполнялся светом, а моя душа — тревогой. Пока пробивались через завал, я совладала с нервами. Теперь же было другое чувство — ощущение присутствия мощной, беспощадной силы. Как будто ты стоишь между оголенными проводами ЛЭП. Так-то стоять безопасно, но только сделай неверный жест — и твой пепел рассыплется, не коснувшись земли.

Когда зал осветился, я поняла, что одна из стен абсолютно черная, до блеска. Когда-то в музее видела кусок каменного угля — вот тут такой же цвет.

— Алина, — сказал Этьен и я поняла по его голосу, что он ощущает то же самое, — принцу нужно умыться.

— Может, еще и ванну принять? — скептически осведомилась Магали, но ее голос явно свидетельствовал о том, что и она — между проводами. — Нам воды может не хватить.

— Он прав, надо все по порядку делать, — сказала Франсю.

Через пять минут в ее руках была небольшая лоханка. Лепесточница поставила ее на камень перед Нико и сказала: «Умывайтесь», первый раз обратившись к маленькому принцу на «вы».

Мальчишка кивнул и разделся до пояса. В факельном свете он напоминал цветок — тонкий белый стебель с белым бутоном-головой. Нагнулся, умылся. Глядя на выступавшие позвонки и лопатки, я забыла все свои недавние страхи, утонувшие в жалости. Что не помешало мне порыться в мешке с нашим скарбом и протянуть ему чистую рубашку, купленную после одной из последних сделок с почками.

Нико поблагодарил, оделся. Причесал рукой мокрую голову. И тихо сказал:

— Я готов.

Он взял золотую лопатку и вытянулся напротив черной стены, как солдат почетного караула.

— Алина, отойдите, пожалуйста, — произнес Этьен почти умоляющим голосом, — за черту.

Пригляделась — как я раньше не увидела? Мой маленький принц стоял в середине полукруга, выложенного золотой плиткой. Пришлось отступить еще дальше от стены, только сейчас осознав, насколько она страшна.

Я до этого боялась? Ни фи-га! На одну секунду ощутила себя мамочкой в зоопарке, когда ребенок уронил машинку в бассейн с белыми медведями и туда полез. Даже не поняла, сумела ли сама устоять на ногах, не бросившись к маленькому принцу, или меня удержали.

Сердце хотело выскочить. Уши заложило. Поэтому звонкие, четкие слова слышала через раз. Даже не всегда разбирала, что говорил Этьен, работавший суфлером.

— Я пришел сюда по древнему праву, чтобы именоваться Хранителем этой земли!

…

— Я — почва этой земли. Я — в каждом стволе и в каждом стебле. Я вода для нее и огонь для нее.

…

— Я — ветер этой земли, несущий дождевые облака. Я — вода для высохших нив и садов. Я — тепло для озябшей почвы.

— Ой, сейчас лопатка раскалится, — шепнул Терсан.

Блин, зачем напомнил! Пока мы ждали окончания земляных работ возле завала, я дважды услышала про похождения Этьена и про то, что ждет моего Нико в этом проклятом подземелье. Рационально даже обиделась: лучше ничего бы не знала, как не знаешь подробностей медицинской процедуры. И тут же себя изругала — не стыдно, так прятать голову?

Теперь это не имело значения. Я смотрела на белый затылок, будто пыталась дотянуться до него рукой, стоя за десять шагов…

…И это удалось. То ли такой крутой нервяк, то ли мой нервяк был усилен этой чудесной комнатой, но я ощутила то, что чувствует Нико. Лопатка и правда разогревалась, медленно, но неуклонно. Будто он сунул правую руку под струю в раковине, а левой медленно прибавляет горячую воду.

— Я — дыхание для каждого дыхания! Я — жизнь для каждой жизни!

Голос маленького принца стал еще громче, еще звонче, еще напряженнее. И я понимала почему — лопатка разогрелась почти до невозможного. Почему, почему маленький дурачок ее сжимает?! Лучше бы расслабил пальцы, чтобы бросить, когда будет невтерпеж! И где дура Магали с лекарствами?!

— Я — пламя, согревающее лепесток и палящее тернии. Я не боюсь огня.

Еще капля горячей воды. Я сейчас не выдержу. Как же держится он?

— Огонь, стань моей силой. Огонь, испепели меня, если я недостоин принять тебя!

Чудо. Палящий поток замер — ни жарче, ни прохладней. Если не будет горячей, держать еще можно.