Королевское правосудие

В то же мгновение первая шеренга выполнила приказ. Расстояние между ними и окруженными меарцами ощутимо сократилось, что крайне испугало плохо вооруженных и в большинстве своем пеших солдат, столпившихся вокруг Итела и Брайса. Ител испуганно сжал руку Брайса, заставляя того замолчать. Этот идиот, видно, хочет, чтобы их перебили как баранов на бойне!

«За этих солдат Меары говорю я , а не Брайс Трурилльский,» — сказал он, понукая своего жеребца выехать перед солдатами, поближе к Келсону. — «Ты же не собираешься перебить их прямо на месте!»

«Это зависит от тебя, и только от тебя,» — ответил Келсон, впервые глядя на меарского принца. — «Я считаю, что ты и твои командиры несут полную ответственность за то, что случилось здесь — и в прочих местах. Тебе, Ител Меарский, предстоит за многое ответить.»

«Если мне и предется отвечать, то не перед тобой !» — бросил Ител, но слова его прозвучали не столь уверенно как ему хотелось бы. — «Ты узурпировал власть в Меаре. Я отвечаю только перед моей правительницей, Кайтриной Меарской, законной наследницей принца Джолиона, последнего Правителя Меары, законно правившего этими землями.»

«Ага, твой брат тоже твердил то же самое, пока не умер,» — сказал Келсон. — «Но его это не спасло, да и тебя не спасет тоже.»

«Ты убил его, потому что после меня он стал бы наследником трона Меары!» — закричал Ител. — «И ты убил мою сестру!»

Меч в руке Келсона начал было снова подниматься, но вдруг остановился и опустился обратно на плечо.

«Я казнил твоего брата за то, что он убил твою сестру — пусть даже ты предпочитаешь считать иначе,» — спокойно сказал король. — «И я сделаю с тобой то же самое — не из-за того, кто ты такой, а за то, что ты сделал.»

«Ты не имеешь права судить меня,» — отважно сказал Ител. — «Меня может судить только суд равных мне.»

Но, заметив, как украшенный короной шлем короля медленно качнулся в знак отрицания, он похолодел.

«Мне жаль тебя,» — услышал он ответ короля. — «Но я король Гвинедда и Правитель Меары, и я не могу позволить себе жалости, когда речь идет о правосудии. Мои приказы должны выполняться во всех моих землях. И у меня есть власть, чтобы творить правосудие в моих землях.»

Когда он указал мечом на солдат, окруживших отряд Итела, Ител почувствовал, что лицо его вспыхнуло от страха и позора.

«Но я не тиран,» — продолжил Келсон. — «Я не собираюсь судить твоих солдат за то, что они выплняли приказы. Солдаты Меары, я даю вам свое слово, что если вы бросите оружие, только виновные будут наказаны. Но если вы вынудите меня отдать приказ об атаке, то я клянусь, что за каждого своего погибшего солдата я казню десятерых из вас. Так что мы будем делать?»

Ответ был выражен не словами, а звуком бросаемого на землю оружия, который звучал до тех пор, пока вооруженными не остались лишь Ител и Брайс, которые тупо смотрели, как въехавшие на площадь всадники отделяют небольшие

— по шесть-восемьчеловек — группы солдат и сопровождают их к месту их содержания.

Когда внутри кольца остались лишь Ител и Брайс, в круг въехали, вложив оружие в ножны, Келсон и Морган. Брайс начал было поднимать свой меч, но взгляд Моргана заставил его застыть на полпути, пока Морган, подъехав к нему вплотную, не обезоружил его. Ител тоже внезапно обнаружил, что не может двинуться; странное оцепенение, вызванное взглядом Халдейна, продолжалось до тех пор, пока Келсон не забрал его меч.

«Свяжите их, а когда будет разбит лагерь, приведите их к моей палатке,»

— не удостоив Итела взгляда, приказал Келсон, выезжая с Морганом за пределы стального кольца.

Тем временем еще два стальных кольца были готовы сомкнуться вокруг своих ни о чем не подозревающих жертв. Одно из них было подготовлено в набитом битком главном зале замка Ремута, где сидевший на установленном на помосте кресле, похожем на трон, Найджел Халдейн, окруженный писцами, деловито писавшими что-то, делал вид, что слушает просьбы многочисленных торговцев.

«Но когда лорд Генри привозит свою шерсть на рынок в Эббифорде, он не платит десятины ни монахам, но городу, ни местным лордам,» — читал пристав.

— «Если лорд Генри считает, что он стоит выше закона…»

Найджел, конечно же, знал о стальном кольце, готовом сжаться вокруг него — и, после того, как Риченда прошлым вечером предупредила его, он подготовил свой ответ. Когда ловушка сработает, в ней окажутся торентцы, а не Найджел.

Найджел даже сделал приманку еще более привлекательной, пригласив Лайама, юного короля Торента, присутствовать на приеме, якобы для того, чтобы принять приветственные послания от торентских торговцев и поучиться управлению государственными делами. В настоящий момент мальчик, чувствовавший себя крайне неуютно в неудобной парадной одежде, предписанной королю протоколом, ерзал, сидя на стуле, стоявшем справа от кресла Найджела; ему явно надоели просители, которым, казалось, не будет конца. После того, как его разлучили с его матерью, он стал гораздо послушнее; леди Мораг же содержалась под стражей в другой части замка, что исключало ее попытки содействовать заговору, который вот-вот должен был реализован.