Королевское приглашение

— Этого не может быть. Он ждет моего звонка!

— Мистер Штеклер вышел, — ответила телефонистка.

Тедди повесила трубку. Ее охватило тревожное чувство.

Она нащупала на шее золотой талисман — теннисную ракетку на тонкой цепочке, хранившую два имени. «Подарок в преддверии помолвки». Еще тогда Огги предупредил ее, что не готов к решительному шагу. Почему же воображение упрямо рисовало их совместную жизнь?

Тедди бесцельно слонялась по гостиничному номеру и в конце концов решила спуститься в бар. Ей никак не удавалось успокоиться.

В баре было полным-полно народу: в основном теннисисты, а также те, кого все привыкли видеть рядом с ними — родители, тренеры, агенты, поклонники и поклонницы. Наметанный глаз Тедди выхватил из толпы знакомые лица представителей известных агентств «ПроСерв», «ИМГ», «Эдвантидж интернэшнл». Они вели дела сильнейших теннисистов мира.

— Налейте мне безалкогольного вина, — попросила она молодого, красивого бармена-австралийца, но тут же передумала. — Нет, пусть лучше будет «кузнечик».

Найдя свободный столик в углу, Тедди сидела в одиночестве, потягивая пенистый коктейль с зеленым ментоловым ликером. Через несколько минут она подошла к телефону и позвонила Огги. Его номер по-прежнему не отвечал.

Тедди заказала еще один «кузнечик». Теперь ей стало казаться, что бар светится мягким мерцающим светом. К ней подсели знакомые; все оживленно обсуждали сыгранные матчи.

Имя Огги Штеклера в разговорах не упоминалось, но Тедди ловила на себе понимающие взгляды. Наконец она не выдержала и, распрощавшись со всеми, ушла, опасаясь, что здесь может появиться Огги, и скорее всего не один.

Она поужинала у себя в номере, а потом включила телевизор. Показывали запись сегодняшних матчей. Вдруг ей показалось, что на трибуне мелькнула светловолосая, коротко стриженная голова Огги, но камера тут же переместилась на другой сектор.

У Тедди брызнули слезы. Огги, если это правда, я тебя убью,— молча говорила она.

Он снял трубку только в восемь утра.

— Огги! — воскликнула Тедди. — Как же так? Ведь мы договаривались вместе поужинать!

— Ох, малышка, совершенно вылетело из головы, — сказал он. — Меня заморочил агент. Ты долго ждала?

— Всю ночь.

— Вроде я тебе говорил, что у нас с ним назначена встреча. Бэби, у меня сейчас столько дел, всего не упомнишь. Слушай, что, если нам с тобой сегодня пообедать? А потом я прямо на самолет — и во Францию.

— Во Францию?

Он ни словом не обмолвился, что ему надо будет лететь во Францию.

— Нет, Огги, мы с тобой не пойдем обедать. Я сейчас спущусь к тебе в номер. Нам надо поговорить.

Он нервно рассмеялся:

— Прямо сейчас? Я, между прочим, был в душе…

— Ничего страшного. Жди меня через пару минут, — настаивала Тедди.

Она торопливо расчесала волосы, провела по губам помадой и вышла в коридор.

Лифт остановился несколькими этажами ниже.

Тедди постучала в дверь.

— Ти! — Огги встретил ее в одном полотенце, обмотанном вокруг бедер. — Когда человек говорит «через пару минут», никто не воспринимает этого буквально.

Ей померещился навязчивый запах духов. К горлу подступила тошнота. Что, если из ванной или из стенного шкафа вдруг появится женщина?

— Огги, до меня дошли слухи… надеюсь, это просто сплетни.

Он пожал плечами и улыбнулся своей обаятельной улыбкой, от которой у Тедди всегда замирало сердце.

— Ты же знаешь, малышка, про меня чего только не болтают. Теннисистов хлебом не корми — дай почесать языками.

— Возможно. Мне, например, сообщили, что мы с тобой расстались. Как тебе это нравится? Говорят, у тебя теперь новая девушка, ее зовут Ингрид. Похоже, она любительница крепких духов.

Улыбка сошла с лица Огги. Он понял, что притворяться бессмысленно.

— Тедди, лапушка, я не хотел, чтобы так получилось.

— А как ты хотел? — вырвалось у Тедди.

— Я собирался сразу тебе сказать, еще в аэропорту, но ты была такая ласковая, такая красивая, что я дрогнул. А потом мы легли в постель — тогда у меня и вовсе ум за разум зашел.

— Боже мой, — у Тедди подкосились ноги, и она без сил опустилась в кресло. — Огги…

— Я перед тобой виноват, Ти. Прости меня. Я к тебе очень хорошо отношусь.

— Это заметно.

— Понимаешь, когда ты лежала с переломом, я — как бы это сказать — от тебя отдалился. Для меня здоровье важнее всего, а сидеть рядом с больным — плохая примета. Может, это подло, но ты же знаешь: теннис — жесткий спорт. Ингрид мне как раз подходит. Она сильная, напористая, крутая девчонка. Самая крутая.

— Круче меня? — прошептала Тедди.

Если бы Огги сказал, что влюбился, это задело бы ее меньше, чем такое странное признание.

Собрав всю силу воли, Тедди поднялась с кресла. Она не могла допустить, чтобы Огги видел ее слезы.

У самого порога она обернулась.

— Желаю удачи, Огги. Ты порядочная скотина, но мне с тобой было хорошо. Может быть, мы останемся друзьями, но такое трудно себе представить.