Королевства света

– Позвольте представить вам Клан Мундуруку; Всемогущих и Наводящих ужас Мастеров черной магии, Командующих Ордой Тотумака, Опустошителей земель и Завоевателей королевств Великих и Малых. Я и мои подчиненные служим к их удовольствию. – Говоря это, Дрочек и его двое столь же устрашающих коллег-генералов непрерывно кланялись собирающимся гоблинам, скрестив руки на груди в знак полного повиновения.

Шопунель наклонился к Гуфри и прошептал ему на ухо:

– Не может же быть, чтобы каждый из этих карликов был столь же силен, как они все вместе взятые?

– Не-а, – заявил коренастый гоблин с огромными ушами и лицом безумной жабы, – мы должны работать все вместе, чтобы одолеть таких, как покойный и неоплаканный Суснам Эвинд: да пребудет его чистая и благородная душа навеки оскверненной и опоганенной. Хорошо, что из-за нашей атаки он вышел на открытое место, где мы смогли до него добраться. Однако каждый из нас обладает своими особенными способностями. Смотрите и трепещите! – Подняв ладонь, на которой было множество пальцев, гоблин прошептал несколько слов и взмахнул рукой.

Раздался хлопок, и Гуфри почувствовал зловонный, гнилой запах. В ужасе обернувшись, он увидел, как обезумевшая крыса с лицом одного из его товарищей-генералов быстро прошмыгнула у него под ногами. С криком восторга гоблин с лягушачьим лицом и телосложением, похожим на мешок с картошкой, подпрыгнул высоко вверх и обеими широченными дряблыми ногами приземлился на бегущую тварь, в которую превратился бравый Шопунель. Тонкие кости хрустнули, и из-под несоразмерно огромных тяжелых сапог брызнула кровь.

Гуфри с трудом сглотнул. Позади него кого-то стошнило.

– Мы принимаем ваши условия, – смог выдавить он из себя, – без гарантий, полагаясь только на милосердие победителей, натур, безусловно, благородных и рыцарских.

– Благородных? Рыцарских? – плотно закутанное нечто, похожее на опаршивевшего монаха, подошло к Гуфри сбоку и без предупреждения и колебаний пнуло генерала в правое колено, сломав ему коленную чашечку. Гуфри упал на землю, схватившись за ногу и корчась от боли.

– Мы – Клан Мундуруку! Мы берем, а вы даете! – Толстые резиновые губы сложились в глумливую усмешку. – Можете отдавать «благородно», если уж вам так хочется, но вы будете отдавать! – Ужасный толстый коротышка обернулся. – Дрочек! Бороко! Город ваш! Веселитесь! – У собравшейся Орды вырвался оглушительный крик, и все слышавшие его оцепенели.

Многие в тот день погибли в Кил-Бар-Бениде, но те, кто остался жив, пожалели об этом. Некоторым удалось в ужасе бежать на свои фермы и в отдаленные города. Они распространили слух о том, что произошло, о сокрушительном поражении и последовавшей за этим резне и разрушении города. Мало кто в Годланде еще надеялся на сопротивление. Останавливать завоевателей надо было только на реке Дримуд. Теперь, когда большинство их лучших воинов погибли в сражении или попали в плен, маленьким городам и общинам оставалось встретить захватчиков без сопротивления и, может быть, попытаться задобрить их. Но беспощадные разрушения в городе лишали и этой слабой надежды.

Поднявшись на самую высокую башню крепости, весь гоблинский Клан прыгал от радости, с удовлетворением и наслаждением наблюдая, какой беспорядок царил внизу. Самый музыкально одаренный из них Кобод, с носом, похожим на большую шишку, сочинял мерзкие арии, слушая крики, которые доносились из бездны корчившегося в муках города. Его кособокие сестры Келфиш и Крерва, обняв друг друга за перекошенные плечи, радостно хихикали над каждой новой отвратительной строфой, сочиненной их братцем.

Кобкейл, самый уродливый, а потому самый почитаемый член этой обширной семейки, стоял на краю крепостной стены, с одобрением взирая на буйствующую внизу Орду. Кушмаус вразвалочку подошел к брату, его плоское лицо с длинными пушистыми бакенбардами светилось от удовольствия при виде чужих страданий.

– Ну, что ты думаешь, братец? Хорошая работенка, и всего за неделю! – Он махнул рукой на восток. – Теперь все земли этих прыщавых хвастунов принадлежат нам.

– Не совсем. – За мерзкой отвратительной внешностью Кобкейла скрывался глубокий острый ум и чудовищные знания. – Некоторые могут продолжить бороться против нас.

– Ты так думаешь? Правда? – Кушмаус нахмурился, и его брови, напоминавшие дохлых личинок, наполовину закрыли его выпученные глаза. – Ты разве не думаешь, что разрушение главного города Годланда заставит остальных в страхе склониться перед нами?

– В основном, да. Но все равно могут остаться такие, кто предпочтет сопротивляться, но не признать нашу власть. Для них уничтожение города и его жителей – недостаточный урок. – Кобкейл взглянул на небо. – Может понадобиться что-нибудь посильнее. Этих вечных упрямцев мало напутать: нужно, чтобы они каждый день помнили о своей беспомощности и о нашем могуществе. – Отвернувшись от замка, он плотнее закутался в серо-черную мантию. На безобразном лице Кушмауса отразилось подленькое любопытство.

– Ты что-то задумал, братец!

– Да уж, конечно. Собирай Клан.