Королевство

Прямо под ними в земле темнела яма в форме футбольного поля, глубиной двадцать футов, шириной двести ярдов и примерно четверть мили длиной. Стенки ямы были отвесными, крутой черный земляной откос нисходил от окружающего леса, как будто великан вонзил в землю формочку для печенья и вынул середину. В центре ямы по хорошо укатанным тропам передвигались желтые бульдозеры, грузовики и погрузчики, а по краям лопатами и ломами в чем-то вроде горизонтальной шахты, уходящей под землю, работали бригады людей. В дальнем конце ямы пологий спуск вел на поляну и, как предположили Сэм и Реми, к главной служебной дороге. На поляне виднелись строительные вагончики и бытовки.

Сэм продолжал осматривать раскоп.

— Вижу охранников, — прошептал он. — Прячутся среди деревьев вдоль края ямы и на поляне.

— Вооружены?

— Да. Автоматами. Но это не обычные АК-47. Не узнаю модель. Но, какой бы она ни была, автоматы современные. Впервые вижу такие разведочные разработки, — сказал Сэм. — То есть если не в банановых республиках.

Реми не отрываясь смотрела на крутые стенки ямы.

— Я насчитала тринадцать… нет, четырнадцать боковых туннелей. И среди них — ни одного, достаточно большого для машин, только для людей с ручными инструментами.

Бульдозеры и грузовики, казалось, обходили края ямы. Однако изредка к одному из туннелей подъезжал погрузчик, подхватывал накрытую брезентом корзину, поднимался по пологому спуску и исчезал из виду.

— Мне нужен бинокль, — сказала Реми.

Сэм достал из рюкзака бинокль и протянул ей. Она с полминуты разглядывала яму, потом вернула бинокль Сэму.

— Видишь третий справа от спуска туннель? Быстрей, пока они не закрыли.

Он настроил бинокль.

— Вижу.

— Увеличь корзину.

Сэм послушался. Через несколько секунд он опустил бинокль и посмотрел на Реми.

— Что это такое?

— Я в этом не разбираюсь, — ответила Реми, — но совершенно уверена, что это гигантский аммонит. Окаменелость, вроде гигантского моллюска. Это не шахтерский поселок, Сэм. Это археологические раскопки.

13 Долина Лангтанг, Непал

— Раскопки? — повторил Сэм. — Зачем Кингу проводить раскопки?

— Кто его знает, — ответила Реми, — но то, что здесь происходит, нарушает не менее десяти непальских законов. Они очень серьезно относятся к археологическим раскопкам, особенно к тем, что связаны с окаменелостями.

— Торговля на черном рынке? — размышлял Сэм.

— Это первое, что пришло и мне в голову, — согласилась Реми.

За последнее десятилетие незаконные раскопки и торговля окаменелостями превратились в большой бизнес, особенно в Азии. Ряд расследований называли Китай в качестве главного виновника, но ни у кого не было возможности наказать нарушителей на его территории. В прошлогоднем докладе «Усилия по сохранению» говорится, что на черном рынке продают тысячи тонн окаменелостей и только менее одного их процента их удается задержать. При этом ни в одном случае не удалось добиться обвинения.

— Это большие деньги, — сказала Реми. — Частные коллекционеры готовы платить миллионы за неповрежденные окаменелости, особенно самых сексуальных видов: велоцираптора, тираннозавра реке, трицератопса, стегозавра…

— Миллионы долларов для Кинга — мелочь.

— Ты прав, но невозможно отрицать то, что у нас перед глазами. Это можно было бы считать средством воздействия на работодателя, Сэм?

Он улыбнулся.

— Да уж. Но нам нужно нечто большее, чем просто снимки. Как насчет небольшого надувательства?

— Я большая любительница надувательства.

Сэм посмотрел на часы.

— До темноты еще несколько часов.

Реми повернулась и достала из рюкзака цифровой фотоаппарат.

— По максимуму использую оставшийся дневной свет.

* * *

Была ли то игра света, или дело действительно обстоит так, но им показалось, сумерки в Гималаях длятся часами. Через час после того, как Сэм и Реми засели в листве и стали ждать, солнце начало клониться к западным вершинам, и в следующие два часа они наблюдали, как невероятно медленно наползают на лес сумерки, пока наконец бульдозеры и грузовики не включили фары.

— Они заканчивают, — показал Сэм.

Вдоль краев ямы из туннелей выходили бригады землекопов и направлялись к съезду.

— Работают с рассвета до темноты, — заметила Реми.

— И, вероятно, получают за час гроши, — ответил Сэм.

— Если получают. Может, плата для них то, что их не застрелили.

Справа от них треснула ветка. Они замерли. Тишина. Потом еле слышный хруст веток под ногами; шаги приближались к ним. Сэм сделал Реми знак раскрытой ладонью, и оба прижались к земле, повернув лица на звук.

Прошло десять секунд.

На тропе появилась окутанная тенью фигура. Одетый в робу тускло-оливкового цвета, в широкополой колониальной шляпе мужчина держал автомат, наискось прижимая его к груди. Он подошел к краю ямы, остановился и посмотрел вниз. Поднес к глазам бинокль и начал осмотр ямы. По прошествии целой минуты, он опустил бинокль, сошел с тропы и исчез из виду.

Выждав пять минут, Сэм и Реми приподнялись на локтях.

— Видел его лицо? — спросила Реми.

— Я был слишком занят — прикидывал, наступит он на нас или нет.

— Это китаец.

— Ты уверена?

— Да.

Сэм задумался.