— Ты меня сама совратила, когда я был в неадекватном состоянии! — после моей фразы Люция косо посмотрела на подругу.
— Это был лишь первый раз. Дальше тебя никто не принуждал, но ты был со мной!
— Эрика, послушай…
— Нет, Денис, лучше ты послушай. Ты без проблем проводишь время в своих борделях со множеством женщин, не имея к ним никаких чувств. Ты без зазрения совести сделал ребёнка той напыщенной маркизе, не испытывая никаких угрызений.
— У тебя есть дети?! — вставила моя первая жена очередную фразу, оставшуюся без внимания.
— Ты проводишь время со мной, своей второй женой, но ты не обращаешь внимания на Люцию, свою первую жену. Это несправедливо по отношению к ней! Она моя подруга и мне обидно за неё. Денис, разве она тебя не влечёт?
Я аж растерялся, не ожидая, что Эрика возьмёт и вот так напористо отчитает меня. Ничего подобного не было ни разу за все четыре года наших с ней отношений.
Перевёл взгляд на стройную сексуальную фигуру первой супруги и вернул взгляд на Эрику.
— Это…
— Даже не пытайся придумывать оправдания и отрицать, — она снова перебила меня, указывая пальцем чуть ниже моего пупка — Люция тебе нравится. Тело говорит само за себя!
Я опустил взгляд.
— Может это я на тебя так среагировал, а не на неё?
— Я одета, Люция раздета, факт на лицо. Не обманывай ни меня, ни себя. Кроме того, этими словами ты обижаешь Люцию! Ладно, я вас оставлю, мне и правда не стоит находиться в такой жаре. Денис, не знаю, о чём ты думаешь, но восприми это хотя бы как очередной поход в свой бордель. — после этих слов Эрика удалилась.
— А ты чего такая напуганная? — спросил я первую супругу, переведя взгляд на неё.
— Мне говорили, что это больно.
— Только первый раз. И, кажется, у всех девушек по-разному.
Люция ещё немного постояла, видимо, собираясь с мыслями, а после, решившись, подошла ко мне.
— Ого, какая штука! — очень громко и радостно воскликнула супруга.
— Ты что, не знаешь, как выглядит голый мужчина?
— Что? — девушка на мгновение опустила взгляд ниже, а потом тут же вернула его назад. — Да я не про твой пенис. Я вот про эту штуку у тебя на груди! Что это?
Оказалось, что Люция с интересом рассматривала мою татуировку щита с изображением двух змей, обвивающих меч.
— Это татуировка.
— Я слышала про татуировки. Один из рыцарей отца рассказывал, что их наносят себе горцы, чтобы показать статус в племени. Это то же самое?
— Нет, это совсем другое. Мой статус ни в каком из племён она не показывает. Но это особенная татуировка, сделанная алхимическими красками. Очень маловероятно, что кто-то сможет такую повторить. Она для того, чтобы доказать в определённых обстоятельствах, что я — это я, а не какой-то самозванец.
Чтобы при тусклом освещении парилки среди окружающего пара было лучше видно татуировку, я влил в неё немного маны, из-за чего та начала светиться. У моей жены аж глаза засияли от восторга при виде светящейся на коже картинки.
Люция долго любовалась картиной на моей груди. Рассматривала чешуйки на шкуре змей, сам меч и страшный череп, глазницы которого горели огнём. А когда она налюбовалась…
— Ладно, с этой штукой разобралась. — Девушка посмотрела ниже. — Теперь нужно разобраться, что делать с этой штукой.
Перед тем как двинуться назад в Эммар я направил курьера с письмом для герцога Карла Санрия. В письме я попросил его прибыть в столицу как можно скорее.
Учитывая время подготовки к пути столь важной особы, а также время поездки на карете с юга до столицы, Карл прибудет в Эммар где-то через две недели. Я планировал его встретить там лично.
— Это измена короне, Денис! Это возмутительно! Как ты, вообще, можешь мне подобное предлагать?
— Карл, послушай меня внимательно. ОЧЕНЬ внимательно послушай. — после небольшой паузы продолжил вдалбливать свои мысли в почти опустевшую голову принца, который, на свою беду, считал меня другом. — Посмотри, что твой брат сделал со страной?! Просто оглянись! Чтобы попасть в Эммар, не кому-то там, а тебе, бывшему принцу, а нынче герцогу королевства, носящему монаршею фамилию, и едущему с гербом государства на карете, пришлось отправить стражников отбиваться от оголодавших селян, окруживших город.
— Это всё виноваты те психи, про которых говорят в народе. Они уничтожили урожаи.