Королевство

Раздав все распоряжения и проконтролировав их выполнение, я направился в местную администрацию, чтобы оформиться, как приезжий аристократ Визалира, а также получить жетон на проход в город, как собственник жилья. Полагалось мне, кстати, три жетона — для собственника и двух членов семьи. Но они были неименные, поэтому жетоны можно было передавать. Правда, в случае кражи или утери, необходимо было заплатить штраф в целый золотой.

Процедура оказалась простой и проблем не возникло. Я быстро получил документы и вернулся в резиденцию.

Когда ученик Дайдора, Клайд, пришёл с рабского рынка, я взялся за голову.

— Клайд, а вот объясни мне, на чём основывался твой выбор, когда ты покупал рабов?

Мальчишка густо покраснел, осматривая своё приобретение.

Дело в том, что он купил пять хрупких пятнадцатилетних девочек.

— Ну, это… я выбрал… — на́чал несвязно блеять юный артефактор. Но договорить я ему не дал, не собираясь слушать, что же он сейчас соврёт.

— Ты даже не задумался, что по дому нужно будет выполнять тяжёлую работу, ведь так? Я понимаю, что у тебя сейчас гормоны из ушей плещут, но ведь мозги отключать нельзя! В наказание будешь чистить дом вместе с ними: двигать тяжёлую мебель и таскать кадки с водой. Будешь отлынивать от работы — накажу. А если твой озабоченный разум решит присунуть одной из этих девочек — отрежу хозяйство. Понял?

— Понял. — обречённо ответил мальчишка, опустив плечи, что вызвало несколько смешков от наших солдат.

Я не был против, чтобы он переспал с кем-то из этих девчонок, вовсе нет. Пусть совокупляется на здоровье, мне до лампочки. Но наказать мальчишку было необходимо, иначе урок о том, что нужно думать в первую очередь головой и в последнюю очередь головкой, не усвоится.

Двенадцать солдат остались охранять кареты и резиденцию. Рабыни и Клайд начали очищать дом от грязи и плесени. Остальные выдвинулись в забронированную для нас гостиницу, чтобы поужинать и отдохнуть.

— Милорд, — обратилась ко мне Эрика. — А не слишком жестоко Вы с Клайдом обошлись? Он ведь молодой здоровый мужчина. Естественно, у него будут мысли и желания, соответствующие его возрасту и потребностям. Не стоило наказывать Клайда, ведь ничего плохого не произошло.

— Эрика, если на всё закрывать глаза и не тыкать парня носом в ошибки, он никогда не научится расставлять приоритеты и думать хотя бы на один шаг вперёд.

— Но ведь Клайд не воин и не работник. То, чем ему поручено сейчас заниматься для него будет очень тяжело. Он физически слаб и делает акцент в своём развитии на знания и интеллект.

— Вот и посмотрим на его интеллект. Завтра утром проверим этого недоделанного Казанову. Если у него хватит мозгов, он убедит солдат помочь, в обмен на серебро, или, например, артефакты. Тем всё равно спать нельзя, а делать нечего. А если Клайд с утра будет с ног от усталости валиться, накажу его ещё раз.

«Да уж. Эрика действительно совершенно не воспринимает ни Клайда, ни Альфреда, как мужчин. Они для неё друзья, ну или братья, но точно не объекты потенциальных романтических отношений. Вон, даже сексуальные порывы этого гаврика оправдать пыталась…»

Пока мы двигались к гостинице, Одэлис рассказывала разные факты об Эммаре. Было на самом деле интересно послушать истории о городе, однако, я всё равно перебил её, задав интересующий меня вопрос:

— Слушай, Одэлис, я сейчас неудобную тему подниму, но мне всё равно любопытно. Когда ты вышла замуж, где вы с мужем жили?

— Мы жили на окраине западной части внешнего города.

«Значит, всё-таки внешний город. Кроме того, возле животноводческих ферм. Тяжело ей было в маленькой квартирке дышать коровьим навозом, после графской резиденции в чистеньком среднем городе, благоухающем цветами. Даже жалко дуру…»

Дальше шли молча, так как настроение блондинки сменилось с «радость от возвращения», на «печаль от воспоминаний о тяжёлой жизни и упущенных возможностях».

* * *

Наутро мы проверили, как идёт приведение резиденции в приемлемый вид, сменили стражников, отправив ночную смену отдыхать, и отправили новых рабынь помыться, поесть и поспать.

Невольницы были удивлены таким отношением и подозрительно на меня косились. Видимо, ожидали какой-нибудь подвох. Разубеждать их ни в чём не стал, дальше будут работать, сами поймут, какие в моём доме вольности разрешаются, а за какие последует наказание.