Королевство гнева и тумана

— Фейра, дорогая, хочу объяснить тебе две особенности.

Первый странный гость продолжал колотить в запертую дверь с матовым стеклом. Второй тем временем ему говорил:

— Если собираешься устроить потасовку, советую сделать это после завтрака.

Казалось, голос принадлежал тени — он был таким же темным, гладким и… холодным.

— У меня самого не хватило бы ума выбраться из постели, чтобы лететь сюда, — сказал первый. — Зануда чертова.

Мне оставалось лишь гадать, что́ означали последние два слова.

На губах Ризанда мелькнула улыбка.

— Особенность первая. Никто… повторяю, никто, кроме меня и Мор, не может совершить переброс непосредственно в дом. Он окружен несколькими слоями сильнейшей магической защиты, где каждый последующий слой усиливает предыдущие. Здесь ты в полной безопасности, как, впрочем, и в самом городе. Стены Велариса надежно защищены. В последние пять тысяч лет никто сюда не вторгался. Ни одна злонамеренная сущность не проникнет в город, если только я не дам на то свое позволение. Что же касается той парочки в передней, — добавил он, сверкая глазами, — возможно, тебе не захочется с ними даже знакомиться. Особенно если они продолжат колотить в дверь, как невоспитанные детишки.

Ответом на эти слова стал новый стук в дверь.

— Между прочим, умник, нам все слышно, — произнес первый гость.

— Вторая особенность касается тех двоих придурков, думающих, будто их грубость явится ключом и откроет дверь, — продолжал Риз. — Ты вольна решать, знакомиться ли с ними сейчас или проявить благоразумие, подняться наверх и немного поспать. А то вид у тебя утомленный. Отдохнешь, переоденешься во что-нибудь более соответствующее духу этого города. А я пока вышибу дух из красавца, который позволяет себе разговаривать в подобной манере со своим верховным правителем.

Я впервые видела, чтобы глаза Ризанда так сверкали. Он показался мне… помолодевшим. Более похожим на человека. Никакого сравнения с ледяной яростью, какую я застала в его взгляде, проснувшись…

Проснувшись на том диванчике и решив, что домой больше не вернусь.

Решив, что Двор весны отныне не будет моим домом.

Я погружалась в столь знакомую мне тяжесть, стремясь пробиться к поверхности, которой, возможно, даже не существовало. Я ведь проспала столько времени, и тем не менее…

— Дай мне знать, когда они уйдут.

Всплеск веселья у Ризанда прошел. Он собирался мне что-то ответить, но из передней донесся третий голос — женский, звонкий и сердитый:

— Вы, иллирианцы, хуже кошек, которые орут, чтобы их пустили со двора в дом.

Женщина дернула ручку, убедилась, что дверь заперта, и шумно вздохнула:

— Ризанд, как это понимать? Ты не желаешь нас пускать?

Борясь с навалившейся усталостью, я пошла к лестнице. На площадке второго этажа стояли Нуала и Серридвена, хмуро поглядывая на дверь с матовым стеклом. По-моему, я уловила жест Серридвены, убеждавшей меня поторопиться. Мне хотелось расцеловать двойняшек за их такое понятное, вполне человеческое поведение.

Наверное, я бы и Риза расцеловала за то, что он не торопился открывать дверь, а дождался, пока я пройду половину коридора с небесно-голубыми потолком и стенами.

— Добро пожаловать домой, придурок! — услышала я снизу первый голос. — Я чувствовал, что ты вернулся. Мор мне намекнула, но я…

Его снова перебил голос странной женщины:

— Ризанд, отправь своих псов поиграть во дворе. Нам с тобой нужно кое-что обговорить.

— Мы появились здесь первыми, — напомнил ей второй. — Дожидайся своей очереди, древняя старушка.

Нуала и Серридвена, сопровождавшие меня, вздрогнули — то ли сдерживали смех, то ли испугались. Возможно, то и другое. Определенно — то и другое, поскольку нижний этаж наполнился женским рычанием, хотя я бы не сказала, что слишком уж сердитым.

Коридор второго этажа освещался несколькими люстрами из витого цветного стекла. Их блеск отражался на сверкающей поверхности дверей. Я пыталась угадать, за какой личные покои Ризанда, а за какой — покои Мор. В гвалте голосов, доносившихся снизу, я услышала и ее голос, спокойный и немного заспанный.

— Почему вы все притащились в такую рань? Я думала, мы встретимся вечером, и не здесь, а в Доме.

— Смею тебя уверить, — проворчал Ризанд, — сборища не будет. Будет лишь кровавая бойня, если Кассиан немедленно не закроет рот.

— Мы есть хотим, — посетовал первый пришелец, которого звали Кассианом. — Тебе что, еды жалко? Помнится, кто-то мне обещал завтрак.

— Попрошайки, — съязвила странная женщина. — Вы оба — жалкие попрошайки.

— Это мы и так знаем, — сказала ей Мор. — А вообще, пища здесь водится?

Я слышала слова. Слышала и даже попыталась задуматься над ними. Но потом они провалились в черную бездну моего разума.