Уинноу и Лина. Они обе.
Какое-то время мы просто сидели молча и смотрели на стену. Её хвост был совсем другим туманом, нежным тёплом, скатывающимся по линиям моего будущего, и мои веки отяжелели. Я не спал уже несколько дней. Лина сделала это невозможным. Каждая минута каждого дня была потрачена на то, чтобы придумать способ спасти её. Чтобы доказать, что ничего из этого не было намеренным.
Я рассказал ей о своём проклятии, и она воочию убедилась в его мрачности. Ей не сложно будет поверить, что я отдам всё, лишь бы избавиться от него.
Она ошибётся, но это будет нетрудно.
Шершавая кора дерева царапала мне затылок.
— Уинноу, не подходи!
Моё сердце подскочило к горлу. Моя последняя связь с Линой сгорит дотла. Я уже представлял себе следы слёз, которые испортят её прекрасные щёки, когда я расскажу ей.
Но Уинноу не сгорела, она запарила над свободной от тумана землёй с удивлённой улыбкой на лице.
Надежда зародилась в моём сердце.
Мой пульс участился.
Уинноу остановилась.
Широкая улыбка растянулась на её лице.
Мне остаётся лишь молиться, что она мне поверит.
Кивнув, Уинноу повернулась спиной к барьеру и помчалась прочь из темноты Китского леса в направлении Хайрата.
Теперь мне оставалось только ждать.
ГЛАВА 30
Сон исчез вместе с запахом мёда, и внезапная пульсирующая боль в груди заставила меня резко выпрямиться. Голова кружилась. Я схватилась побелевшими костяшками пальцев за края стальной койки и успокоила нервы. Тупая боль закипела в ногах, и я отпустила каркас кровати и откинула простыни. Бесчисленные бледно-белые шрамы пересекали кожу. Я легонько провела пальцами по сети рубцов. А потом меня. Слюны Пои оказалось недостаточно, чтобы навсегда уничтожить следы пыток Винна. Он разрывал каждую рану несколько раз подряд.
Я уставилась на прозрачную смесь желчи, растекающуюся по полу. Голод, наконец, заставил меня сдаться, но я едва успела проглотить что-то, кроме супа. Винн уложил меня в постель без кандалов — без сомнения, думая, что я слишком слаба, чтобы попытаться сбежать, — и я покрутила лодыжками крошечными круговыми движениями. Скрип и щелчки рикошетом отскакивали от стен. Мои колени запротестовали, когда я встала, но я не могла больше медлить. Винн вернётся. Я узнала этот мимолётный проблеск тепла в конце нашего последнего сеанса, и я не хотела приветствовать его возвращение.
Проводя руками по гладким стенам, я искала скрытые швы. Трещины. Потайные ходы. Что-нибудь. Тонущий статический гул от птичьей твари преследовал меня во время поисков, а мои и без того потрёпанные нервы угрожали полностью закоротить.
Между кроватью, туалетом и серебряными якорями вдоль стен и пола Винн создал хорошо изолированную тюрьму. Опустившись на пол посреди комнаты, я потрогала подол своего платья. Пятнышки засохшей крови, сочившейся из ран, любезно предоставленных блуждающим клинком Винна, усеивали край.