Королевство моих преступлений

– Что хочу? Ты стрелял, чёрт возьми! Ты убил лошадь! Ты…

– Ты хочешь знать, зачем я это сделал? С удовольствием расскажу. Я целился в тебя, Эмира Райз. Я ненавижу и тебя, и то, что со мной произошло из-за тебя. Я хочу, чтобы ты умерла и больше никогда не воскресла в моей памяти. Я хочу этого больше всего на свете. Ты самое жалкое существо, но тебя выбрало моё сердце. И я вырву твой образ из него любым способом. Не подходи ко мне больше, это был предупредительный выстрел, следующий попадёт прямо в цель. Ты мне не нужна, а вот помощь твоего папочки очень. Вряд ли он поверит в то, что я тебе только что сказал, ведь я уже говорил с ним. Он намерен тебя оставить здесь, и я буду рядом с тобой всегда. Буду следить за тобой и портить твою жизнь. А теперь пошла вон отсюда и забудь сюда дорогу, – хлопаю дверью и жмурюсь от невыносимой боли в сердце.

Прости меня… умоляю прости, но выбора у меня нет. Я должен тебя защитить. Должен. Прости… никто нам с тобой не поможет. Мы одни. Ты и я. Прости меня…

Ударяю кулаками по двери и внутри скулю. Но чем дальше я от неё здесь, тем лучше. Прости меня… прости…

– Вот это понимаю драма получше любого кинематографа. Так красиво. Так ярко. И так жестоко. Что ж, раз между нами больше разногласий нет, то приступим к исполнению нашего плана. Добро пожаловать, Каратель, в число Всадников Апокалипсиса нашего королевства. Мы тебя ждали, – приговор звучит за спиной, а сердце угасает с каждым ударом. Оно отторгает все чувства, чтобы ни о чём и никого не жалеть. Стать рабом – самое худшее, что есть в нашем мире. Рабы умирают. Всегда. И я сегодня умирал с каждым словом, брошенным в лицо единственной девушке, которую любил и буду любить. Это моя кара. Я заслужил её, раз позволил себе влюбиться.

Глава 33 Мира

Постукиваю ногтями по столу, глядя на монитор компьютера, и не могу сосредоточиться. Слова Рафаэля, так глубоко засевшие внутри, продолжают крутиться в голове. Прошло уже два дня, отменили завтрашний бал в честь Хэллоуина, запретили устраивать любые увеселительные мероприятия на территории университета, изъяли алкоголь из бара, а я всё думаю о том, почему он так хотел убить меня. И я бы поверила этому, если бы не чувствовала подвоха. По его бегающему взгляду поняла, что-то не так. По бледному лицу и дрожащим губам, когда он всё это произносил. По ощущению, словно он хочет скорее выпроводить меня. По страху, явно читающемуся в его глазах. И, вообще, по внешнему изнурённому виду и слабо трясущемуся телу. Есть несколько вариантов, объясняющих то, что заставило его так резко измениться. Первый – мой отец. Второй – наркотики. Третий – всё вместе. Как бы я ни хотела ненавидеть Рафаэля за всё, но не могу. Я уверена, что права в своих суждениях, и меня это сильно печалит. Обрубить что-то внутри я не в силах. Запретить себе думать о нём – не в силах. Углубляться в свои ужасающие с каждым вздохом мысли – не в силах. Мне абсолютно плевать на то, что сейчас происходит в доме сестринства, в братствах и с обычными студентами, напуганными до сих пор выстрелами при сдаче нормативов, как и смертью лошади. Чужой лошади. Ничего не складывается. Что-то я упустила. Да и поведение Карстена тоже было очень подозрительным: прийти ко мне, пока я сплю, чтобы просто посидеть рядом и вызвать страх очередного насилия. Хотя он сообщил о том, что не собирается уезжать, как и не оставит попыток изменить моё мнение о себе. Его тон, глупости, которые он нёс… не складывается. И есть четвёртый вариант причин случившегося с Рафаэлем, – Всадники. Они могли и его припугнуть. Капкан. Вот попала-то.

– Мира, – в мою спальню врывается Сиен, и я оборачиваюсь к ней, не вставая из кресла.

– Что случилось? Лак закончился или у кого-то месячные начались? – С усмешкой спрашиваю её.

– Ха-ха, остроумием не блещешь. Зайди на сайт, – кривится подруга, и я возвращаюсь к компьютеру, без интереса открывая браузер.

Очередные слухи и едкие статьи про мои навыки ублажать парней в постели? Даже неинтересно. И я ожидала увидеть очередную гадость, но никак не чёрный экран с надписью: «Заблокировано».

– Что за чушь? – Хмурюсь я.

– Вот и я об этом. Сайт работает с тех времён, когда, вообще, появился интернет в мире. И никто не знает причин…

– Да и плевать. Это к лучшему, меньше грязи будет, – щёлкаю по крестику на экране и пожимаю плечами.

– Но это ненормально, Мира. Администрация заблокировала сайт, который существовал столько лет. И нет никаких объяснений. Ничего. Все в шоке.

– Конечно, в шоке. Где же им ещё черпать вдохновение, чтобы поливать людей грязью. Это всё, Сиен? Я пытаюсь завершить проект, мне его нужно сдать в понедельник, – бросаю на девушку быстрый взгляд.

– Тебя это не волнует? Как и не волнует то, что бал, к которому мы так тщательно готовились, запрещён? Да и, вообще, творится что-то неладное! – Возмущается она.