Королевство моих преступлений

– Отпусти! Карстен, мать твою, я тебя изуродую! – Кричу я, и наступает тишина. Вряд ли кто-то ожидал, что я назову его имя. Вряд ли он сам это ожидал.

В зловещей тишине раздаётся смех, и Карстен снимает свой капюшон под всеобщее недоумение.

– Моя прекрасная принцесса, я вот думал, что ты никогда обо мне не вспомнишь, – едко смеётся он.

– Да, это я, но от этого становлюсь лишь краше в ваших глазах, верно? Сюда её. Быстро.

– Отпусти меня, Белч…

– Мира, пожалуйста, нет, – просит Сиен, но я выворачиваюсь из рук парня и отталкиваю его.

– Получается, дорогие наши учащиеся, что наказывать вас она хочет и будет, а вот своих сестёр нет. Это ведь нечестно, вы так не считаете?

– Да!

– Пусть эту суку накажут!

– Долой Эмиру Райз!

Я в таком ужасе от того, как сильна ненависть окружающих ко мне. И ладно бы только это, но они жаждут расправы, только бы повысить свою значимость для этого мира. Они готовы пожертвовать жизнью другого человека, как это сделал Оливер, только бы их задницы никто не тронул.

– Я запрещаю тебе наказывать мою сестру, Карстен, – уверенно произношу и направляюсь к сцене. Меня кто-то толкает, но я не свожу глаз с довольного лица Всадника.

– Пропусти меня, – шиплю я, когда мне преграждают дорогу.

– Это моя сестра. Это мои правила. И только я имею право кого-то наказывать, но никак не ты или кто-то другой. Только я решаю, что будет с ней дальше, – мой голос звенит от ярости.

– Пропусти, это мне нравится, – Карстен гадко улыбается, и я поднимаюсь на сцену.

– Вы все жалкие ублюдки, жаждущие крови. Вы самые противные существа на земле, и вы недостойны, чтобы даже дышать. Вы все трусы, как и Оливер Фирель. Но я не боюсь защитить свою сестру. Я глава сестринства «Оморфия» и имею власть, чтобы не позволить никому прикоснуться к Кайли. Если я захочу, то сделаю это сама, – подхожу к девушке и поднимаю её с пола, подбадривающе улыбаясь, а её парень уже отключился от невероятного количества алкоголя в желудке. Он погибнет, и никому не будет дела до этого.

– Но это твои правила, Эмира. Никто тебя за язык не тянул, – замечает Карстен.

– Верно, – оборачиваясь к нему, киваю я. – Ты прав, никто не заставлял меня устанавливать правила. Но увы, я знаю, что это такое, когда тебе запрещают быть с любимым, а твоё сердце тянется к нему. Я прекрасно представляю, что такое забыть обо всём, только бы ещё раз дотронуться до него и увидеть его улыбку. Любовь не преступление. Любовь – то, что вы никогда не обретёте, потому что слишком жалкие и не оцените, сколько боли нужно пережить, чтобы иметь амнистию в любом случае. А моё правило было создано, чтобы поправить положение парней в «Альфе», прекратить алкогольные вечеринки и употребление наркотиков, которые вы все покупаете и убиваете других, обретая мнимую силу.

Перед моими глазами стоит образ Рафаэля в последнюю нашу встречу. И я надеюсь сейчас, что он услышит меня и поймёт, как мне страшно и мучительно больно без него, хотя я понимаю, насколько это опасно. Я надеюсь…

– Довольно мило, Эмира. Я тронут, – Карстен наигранно прикладывает руку к груди.

– К сожалению, твои слова пыль, как и угрозы. У нас есть виновная, и ты сама её накажешь. Насколько я помню, то при нарушении правил она должна пройти голой до здания администрации и простоять там до утра, – ухмыляясь, добавляет он.

– Мира, я… нет… я… – захлёбывается слезами Кайли.

– Что ж, я сама устанавливаю правила. И я тоже помню кое-что из уставов сестринства и братства, как и о возможности ответить перед вами за проступки сестёр, – снимаю с себя плащ и бросаю его на пол.

– Если глава сестринства или братства не согласен с условиями наказания виновного или же считает, что он этого не заслужил, то имеет право, – лицо Карстена удивлённо вытягивается, когда я расстёгиваю замочек сбоку на платье, – принять на себя наказание виновного. И я принимаю на себя наказание Кайли за то, что её любовь была выше, чем мои правила. Я горжусь ей и поддерживаю в том, что она поставила свои чувства на первое место, – платье падает к ногам под свист и гогот студентов. Кто-то достаёт телефон, чтобы сфотографировать меня.

– Убрать камеры. Живо. Я запрещаю. Увижу это где-то, убью, – рычит Карстен, делая шаг ко мне.

Наши взгляды пересекаются, и я улыбаюсь тому, что такого поворота он не ожидал.

– Ты пройдёшь голой до здания администрации?

– Абсолютно точно, – кивая, стягиваю лямки бюстгальтера, и чувство стыда только на секунду появляется в голове, а затем я резко расстёгиваю и отбрасываю его от себя.

Меня не сломает ничто, кроме любви. И ради неё я готова на многое.

– Вряд ли для кого-то будет неожиданностью увидеть моё обнажённое тело, ведь вы все им вдоволь налюбовались на фотографиях. Я с радостью продемонстрирую его вам вживую, чтобы вы сдохли от зависти, – ухмыляясь, наклоняюсь и спускаю трусики, перешагивая через них.