Королевство моих преступлений

– Ты ошибаешься, Рафаэль. Твои признания ни капли не изменили моих чувств, потому что я знаю, каково это – быть загнанной в угол и спасать других, а не себя. Таков мой мир, и во мне ничто не отзывается на то, что ты делал. Наверное, я чёрствая и жестокая, но меня никогда не волновали люди, за которых я не была в ответе. Самое страшное из всего, что боль была, действительно, бессмысленной. Я всегда считала Сиен немного глуповатой, но это не умаляло моего отношения к ней. А оказывается, она умнее, чем я. Она всегда была рядом с Белчем, как и он с ней, что бы ни случилось. Они боролись не друг с другом, а против обстоятельств, и я знаю, что у них всё получится. А ты и я… изначально были на разных сторонах военных действий. Мне жаль, прости меня, мон шер, но я не удивлена тем, кем они тебя сделали. Я это знала. Я это чувствовала, но не желала верить. Я ощущала твоё присутствие там, когда наказывали «провинившихся», и, наверное, поэтому мне было легче справиться со всем. Меня не пугают преступления, ведь все их совершают, и это в любом мире нормально. Увы, каждый из нас преступник, – смахиваю слезу, и отчего-то становится так спокойно внутри. Сознаться в том, что твои руки замараны кровью, сложно, но потом приходит облегчение. Оно не пугает. Оно наказывает чувством, и совесть просыпается. И отчасти я рада, что совесть у меня ещё есть, я её не растеряла, и помог мне это понять вот этот парень из другого, ещё более жестокого мира нищеты.

Глава 42 Мира

– Ты должна меня ненавидеть. Ты должна меня презирать сейчас. Ты обязана понять, Мира, что моя жизнь не стоила твоей жертвы. Я разломан на части. Я хочу воткнуть в свои вены наркотик, чтобы не слышать каждую минуту мольбы тех, кого я уничтожил ради прихоти ублюдков. Возненавидь меня, накричи на меня, облей меня дерьмом, но не зови «мон шер». Не зови так, словно я достоин этого. Не зови меня так, как будто ты меня и, правда, любишь, и то, что я слышал, было не фантазией или голосом моего личного ангела, а твоим, и у меня есть шанс, – делает шаг вперёд и останавливается. Мотает снова головой и с мукой в глазах смотрит на меня.

– Мон шер, – выдыхаю я. Стонет и поджимает губы. Его глаза слезятся, а я так скучала по нему. Всё это время строить догадки, выживать, пытаться защищать других, бояться за него и бежать к нему, натыкаясь на холодные, неприступные стены. И сейчас без зазрения совести пользоваться минутами, которые мне подарены, наслаждаться тем горем, застывшим в глазах Рафаэля, и радоваться тому, что вот он стоит в паре шагов.

– Мон шер. Мон шер. Мон шер, – увереннее повторяю я. Плевать, что случится дальше, ради этих минут стоит быть честной.

– Я люблю тебя, кем бы ты ни был для всех. Но для меня ты лучший человек, которого я встречала. Я люблю тебя за смелость и твоё доброе сердце. Я люблю тебя за то, что с другими ты стойкий и жестокий, а со мной невероятно нежный. Я люблю тебя каждую секунду своей жизни и буду продолжать это делать, что бы ни произошло. Я знаю, что больше никто и никогда не сможет заставить меня полюбить себя так, как это сделал ты. Это случается только один раз и продолжается до последнего вздоха. Да, может быть, в моей судьбе появится другой мужчина, который снова оживит меня, но часть моего сердца всегда будет принадлежать тебе. Я не жалею ни об одной ошибке, которую совершила с тобой. Именно благодаря им я поняла, как ты дорог для меня, и как сильно я тебя люблю. Ты единственный во всём мире, кто смог дать мне тепло и заботу, которые я искала у других. Ты, мон шер, разбудил от долгого и мучительного кошмара и изменил меня. Я люблю тебя, и этого мне достаточно. Ты мне ничего не должен за мою любовь к тебе, мон шер. И я тебе ничего не должна за мою любовь. Она есть, в этом я убеждена, поэтому и говорю сейчас о ней. Я просто люблю тебя. Вот и всё.

Я это сделала. Сказала так, как оно есть, и мне не жаль. Ничуть не жалею о том, что стала честной в эту минуту. Мне было это нужно. Я хотела успеть это сказать, потому что понятия не имею, что нас обоих ждёт через час. Признания порой бывают очень красивыми, но в любой красоте есть изъян – неизвестность, чем всё это обернётся.

По его щеке скатывается слеза. Не стирает её. Не стыдится. Не отворачивается. Смотрит мне в глаза. Пристально. Убивающе. Молча. Мы стоим в двух шагах друг от друга. Это так мало и в то же время много.

Моё сердце бешено стучит в груди, но не ждёт никакого ответа. Оно всего лишь так реагирует на Рафаэля. Всегда так было и будет. Оно чувствует его и живёт рядом с ним, а в остальное время просто существует.

– Мне нужно возвращаться в университет, я оставлю на столе тебе деньги на такси. У тебя нет вещей. Больше мне сказать нечего, прости, – разворачиваюсь и, скрепя сердце, заставляю себя увеличивать расстояние между нами. Столько раз прощаться, но так и не проститься чудовищно…