Королевство моих преступлений

– С этого дня запрещено встречаться заводить отношения с парнями из братств «Альфа» и «Омега», и поддерживать их. Запрещено приводить сюда мужских особей даже для того, чтобы просто поболтать. Запрещено посещать увеселительные мероприятия в домах по соседству. Запрещено употреблять алкоголь и синтетические препараты, курить их и нюхать. Запрещено выезжать в город без моего согласия. Необходимо ставить меня в известность обо всех тихих вечеринках в нашем доме, даже если вы просто собираетесь в одной из спален делать маникюр. Каждая из вас обязуется посещать все занятия и придерживаться правильного питания, делать зарядку в семь утра каждый день и ходить на дополнительные курсы, чтобы развивать себя. Никаких пропусков, никаких выдуманных болезней, никакой грязи. Я отказалась от уборки, за которую платила из средств сестринства, ведь нас так много, и мы сами в состоянии поддерживать чистоту в доме. Расписание ответственных за уборку я повесила на холодильнике, при входе и на каждом этаже. Каждую неделю оно будет меняться, чтобы не было обидно остальным. Также с этого дня мы обедаем во время первого длинного перерыва, и наши столики располагаются теперь у окна, вы заметите их сразу же. Запрещается общаться с парнями из братств даже в университете, как и обедать с ними, и ходить в ресторан. Надеюсь, вам всё понятно? Предложения? Сожаления? Вопросы? – Оглядываю ошарашенных и ещё сонных девушек.

– То есть нам придётся расстаться с парнями? Но… но мы с Коди встречаемся уже два года, с первого курса вместе.

– И я только начала отношения…

– Мыть полы?

– А группа поддержки? Игра же на носу?!

– Почему такие правила, Мира? Это же… жестоко!

Позволяю практически каждой выразить своё трусливое негодование, рассматривая свой маникюр. Надо бы сделать новый. К примеру, что-то в мягких пастельных тонах.

– Всё? Закончили? – Отмечая, что наступает тишина, поднимаю голову и встречаюсь с недовольным взглядом Сиен, стоящей, прислонившись к перилам лестницы. А она даже голоса не подала.

– Пока парни не поймут, в кого они себя превращают. Пока они не осознают, как безобразно и неподобающе ведут себя. Пока они не узнают, что такое бойкот за то, что они портят наш авторитет. Я могу долго перечислять причины такого решения. Но, уверена, что вы все согласны, что произошедшее с Флоренс Делон и использование ей безжизненной и пьяной туши Оливера Фиреля может повториться. Вы хотите, чтобы ваш парень оказался на его месте, а вы на моём? Кто вас защитит? Кто докажет остальным, что вы не имеете никакого отношения к наказанию кого-то или же к убийству? Как вы будете смотреть в глаза своим родителям, когда безобразное поведение, зависимость от наркотиков и алкоголя, или отравление ими станут достоянием общественности? Вы хотите быть высмеянными? Вряд ли. Мы, сестринство «Оморфия» – самый мощный и властный рычаг решений и обстоятельств. Мы пишем правила и заставляем других им следовать. И если я узнаю или же увижу, что вы пошли наперекор моим словам и приказам, то будете немедленно исключены из нашего сестринства, занесены в чёрный список и наказаны так жестоко, как никогда. Вы пойдёте голыми до администрации и останетесь ждать их в таком виде, пока не наступит утро, и вам не выделят свободное место в главном корпусе общежития. А мест там, насколько мне известно, нет. Выбор за вами, сёстры, но только я могу вас защитить и пообещать достойное будущее, за которое вы не будете гнить за решёткой. Если кто-то не согласен, то у вас есть шанс уйти отсюда немедленно, – замолкаю, ожидая новой волны возмущений, но мои слова подействовали на них. Они задумались о том, что, действительно, верно в этой жизни.

– Что ж, раз вы всё ещё здесь, значит, пора приступить к утренней зарядке. Всем умываться, и встречаемся у входа через десять минут. Пробежка, затем разминка и завтрак. По местам, сёстры, – хлопаю звонко в ладоши и спрыгиваю со стеклянного столика.

Все молча расходятся и, конечно, начинают шептаться, причитая о том, что теперь для них недосягаемо. И это ведь правильно. Я поступила верно. Раз меня вчера не услышали, значит, я должна ради благополучия тех, кого взялась защищать, продемонстрировать Оливеру, что не шутила. Воспоминание об имени Оливера моментально врывается в голову. А затем другое, где я видела ЕГО. Рафаэля. И настолько сильно запаниковала, что отключилась. Сознание потеряла, и такое со мной случилось впервые. Это страшно. Если раньше я думала, что смогу более или менее достойно встретиться с ним лицом к лицу, то сейчас это кажется безумно смешным. А это было лишь издалека. Что будет со мной, когда он будет стоять напротив? Не осознавала, что страх вызывает такую боль, которую я не в силах преодолеть. И не физическую, а душевную. За это я его и ненавижу. Ненавижу за то, что он со мной сделал. Ненавижу за то, что забрал мою уверенность.

– Легче стало? – Ехидный голос вырывает меня из раздумий, и я, моргнув один раз, оборачиваюсь, наблюдая, как Сиен, одетая в спортивный костюм, приближается ко мне.