Королевство на краю моря (ЛП)

Драко отпустил ее перед магической стеной, вытянул из кармана палочку. Собрался с духом, прикинувшись невозмутимым, и приложил ладонь. Сжал зубы в ожидании боли и пробормотал контрзаклинание. Агония вспыхнула еще на полпути, забила в висках и с движением палочки вниз завладела всем телом. Грейнджер дернулась на помощь, но Драко уже рухнул на пол. Голову разрывало. Еще чуть-чуть, и мозги разметает по ногам Грейнджер. Драко казалось, он умирает, и он с радостью отметил, как темнеет перед глазами потолок в водяных разводах. Он приветствовал беспамятство, впустил, лишь бы оно освободило его от агонии.

========== Глава 4 ==========

Семнадцать

Во время суда Поттер сказал правду: Драко опустил палочку. Воспоминание, которому следовало остаться ярким, он запомнил кусками и отдельными вспышками. Той ночью, на башне, им владел беспредельный страх. Но была и надежда. Всего лишь на секунду, когда показалось, что Дамблдор, единственный из всех, может его спасти. Красные глаза больше не вывернут душу наизнанку. Им с родителям поможет сторона, жаждущая пленить, а не убить. Они уйдут, исчезнут, и он больше в жизни не заглянет вглубь себя, где приходилось прятаться. Драко мечтал об этом. В тот момент ему отчаянно хотелось оказаться в безопасности.

Но затем на площадку вывалились Пожиратели и стало поздно. Он не мог пошевелиться, едва выдавливал слова, надежда, отвесив пинка, улетучилась. Убить Драко не мог. Даже в их присутствии, под ждущими взглядами, после напоминаний, почему он должен. В тот момент дрожи, распада и взрыва все прежние убеждения показались лживыми. Неубедительными. Избавиться от грязнокровок, обрести уважение и власть, вернуть принадлежащее его семье. Все это — пустое. Важны были только родители и он сам — но и тут Драко их подвел. Убить ему не хватило ненависти.

Он помнил блеск звезд, когда Дамблдор полетел в ночь. Обугленную руку, развевающиеся белые волосы, отдачу смертью и серой. Эта пауза смерти донесла всю ощутимую потерю, будто из помещения враз испарились величие и сила. Так началась война; сердце обвило нечто темное, ужасное, а потом Драко протащили по башне, залам Хогвартса, по дому. Горло перехватило, глаза жгло, жизнь, безрадостная и стылая, закончилась убийственным началом. Он не узнавал ни ее, ни себя, ни мыслей в голове.

И уяснил, что не герой. Ни для кого.

— Малфой. Поднимайся, Малфой. Даже не думай притворяться мертвым, у тебя сердце бьется. — Нажим на кожу, на горло, прядка вскользь по щеке. — Эй. Драко, прием.

Он застонал, разлепляя глаза. Над ним нависало лицо Грейнджер, от беспокойства на ее лбу прорезались морщины. Драко молча поразглядывал ее, собираясь с мыслями сквозь барабанную дробь в голове.

— Живой? — прошептала она. — Я искала что-нибудь, чем привести тебя в чувство, или обезболивающее, но ты ничего не подписываешь.

Дерьмо. Она оставалась в комнате, пока он валялся на полу, совершенно без… Драко вскочил, чуть не врезавшись с ней лоб в лоб, и, чтобы удержаться на ногах, впечатал руку в стену. Сжал кулаки, в которых оказалось пусто, взгляд метнулся к Грейнджер. Та тут же поднялась с его палочкой. Дерьмо.

Взгляд медленно переместился с основания ее шеи, на лицо, к глазам.

— Надеешься, она мне не подходит? Зря, мы поладили. До сих пор удивляюсь, что Гарри тебе ее вернул — она же и ему неплохо подчинялась? Впрочем, дел и так было невпроворот, — Грейнджер погладила древко большим пальцем, сморщила нос. Драко прикинул, удастся ли выхватить палочку. — А ведь забавно. Ты до сих пор ей пользуешься. Когда ты пришел в отдел, эта палочка говорила громче слов. Ты колдовал ей после всего того, чему она способствовала.

Драко неторопливо выпрямился, откинул с лица волосы, приглядываясь к ее движениям. Надо же было так сглупить. Следовало прежде поесть, выпить зелье, а потом уже приниматься за чары. Он поддался порыву, и вот его поимели. Драко не знал, снимет ли палочка защиту с дома и разберется ли Грейнджер с заклинаниями. Но если ему придется отбирать у нее палочку, он так и поступит. Не сейчас, а то словит проклятье, но в конце-то концов ей придется лечь спать.

— Ну? Давай показывай, — она мотнула головой в сторону комнаты, Драко, выругавшись, пронзил ее взглядом и направился к кабинету.

— Не представляю, что ты хочешь найти и зачем тебе вообще смотреть. — Он не хотел ей показывать. Никому не хотел. Знать и увидеть — две сильно разные вещи.

Грейнджер должна была его возненавидеть. Наорать, что он отвратителен, и напасть. Драко ее не понимал. Она обескураживала его сильнее любой девушки. Возможно… возможно, она думала о том же: произошедшее бессмысленно. Действительно ли она настолько в него верила? После всего? По наивности доверяла людям? Да, они вместе работали. Наверное, даже завязали какое-никакое… спокойное… сотру… Да к черту — дружбу. Не особо крепкую, странную дружбу, которая все еще ошеломляла и тревожила. Любой другой вылетел бы за дверь и аппарировал прямиком в Министерство, прихватив с собой Драко, закованного в кандалы.