Королевство остывших морей

Медленно поднимаюсь на ноги и выпрямляю спину. Лопатки ломит от боли, но я стараюсь держать себя в руках. Бруно восседает на троне с прямой спиной. Он облачен в темно-синий мундир с белыми пуговицами. Обтягивающие брюки и высокие сапоги. Его волосы отдают серебром. Бруно спокоен, лишь с любопытством взирает на меня.

– Мы не должны так обходиться с нашими гостями!

– Почему я здесь? – задаю вопрос королю, и эхо разбредается по всему тронному залу.

– Как почему? – вопросительно вздергивает бровь Бруно. – Я так решил! – смеется король. В его смехе отчетливо проскальзывает издевка. Поднимаю голову вверх и вижу, что конусный свод закрыт. Не могу вспомнить, был ли он открыт в моем видении или нет.

Бруно встает с трона и медленными шагами спускается по маленькой лестнице.

– Мне вот, знаешь, что интересно? – Его указательный палец касается губ. Король задумчиво смотрит куда-то в сторону. – Как такая маленькая и неопытная охотница могла так долго скрываться от моих глаз?

– Раз я гостья, почему на мне цепи? – отвечаю вопросом, кивая на свои руки. – Вы так со всеми гостями обходитесь?

– Это вынужденная мера, – лживо улыбается король. Мне тошно от его голоса и тех слов, которые вырываются из его поганого рта. Я вижу перед собой кровного дядю. Мужчину, который мог бы стать мне родным, если бы не сверг мою мать. Родным, если бы не устроил переворот. Он – человек, который отобрал у меня детство.

– Вынужденная мера для кого?

– А ты мне нравишься, – усмехается король и подходит ко мне. – Вот только я до сих пор не понимаю, ты действительно настолько глупа или притворяешься?

Я молчу и смотрю в его пустые глаза. В них нет сострадания. Ему плевать на то, что я испытывала все эти годы. Он – чудовище!

– Ты наверняка общалась со своими дружками и знаешь, что они готовят.

– Вы же великий король, – усмехаюсь, не отводя глаз. – Вы и сами должны знать, что для вас уготовано.

– Твой острый язык мне по душе, – король подходит ко мне вплотную и резко берет за руку, где пульсирует метка. Я ощущаю холод его пальцев, которые грубо задирают рукав до локтя. Он смотрит на метку. Мне противно видеть его рядом. Чувствую, что гвардейцы, стоящие по всему периметру, напряглись. Краем глаза замечаю, что один из них держит наготове руку, чтобы вытащить меч, если я дернусь.

– Откуда у тебя это?

– Это мне у вас нужно спросить, откуда, – понимаю, что если не буду держать себя в руках, мной завладеет страх.

– Так поведай мне, – его мерзкая улыбка застывает на лице, а глаза прожигают стужей мою душу. – Откуда у простого мага такая древняя и крепкая метка?

– Я считаю, что вы знаете, откуда она у меня. И кто ее поставил!

– Ах да, действительно. Мой братец постарался, чтобы скрыть тебя с моих глаз. Вот только он слишком глупо поступил, отправив тебя обратно туда, где тебя хотят убить.

Я не хочу его слушать. Он оскорбляет не только моего великого отца, но и мать, которая ради спасения своего единственного ребенка пожертвовала собой. Набираю как можно больше слюней и плюю королю в лицо. Бруно опешил от такого жеста. Он опускает мою руку и вытирает рукавом плевок, а затем резким движением руки отвешивает мне пощечину.

– Мелкая дрянь, – шипит тот. От боли я чуть не валюсь с ног. Его удар пришелся на щеку, и чувствую, как она дергается. – Но ничего, быть может, тебя можно перевоспитать.

– Так же, как перевоспитали своих зверей?

Бруно внимательно рассматривает меня. Он стоит как непоколебимая стена.

– Ты про шавку, которую изгнали? – переспрашивает тот, явно издеваясь надо мной. – О нет, к сожалению, его не смогли перевоспитать так, как нужно!

– Это потому что он не был выгоден вам?

– Я одним щелчком пальца могу раздавить тебя в лепешку, – щурится король, наклоняясь ко мне ближе. – Не думай, что ты можешь мне перечить.

– Вы этого не сделаете, – тихо отвечаю ему. – По одной причине – пока я жива и буду гнить в ваших кандалах, никто не сможет свергнуть короля Бруно с трона. Но как только я вырвусь и расскажу всем, кто я есть на самом деле – вот тогда вы потеряете власть не только над королевством, но и над своей племянницей. Законной. Наследницей! Престола!

Бруно смеется. Громко, высокомерно. Он разворачивается к рыцарям и сквозь смех говорит:

– Нет, ну вы слышали?

Те подхватывают его смех, а после и гвардейцы. Зал наполняется зловещим эхом отрывистых звуков, которые обрушиваются на меня, как цунами хаоса. Вот что значит подчиняться чудовищу.

– Милая моя, – перестает смеяться король, окидывая меня свирепым взглядом. – Ты действительно думаешь, что ты моя племянница?

– Да, – громко отвечаю королю.