Королевство поющих ветров (СИ)

 -Не время спорить, прекрати играть в благородство… На твоих плечах лежит судьба двух народов - неужели они должны погибнуть из-за одного лишь возгордившегося потомка Тара? Отбрось эмоции и дай разуму выбрать правильный путь… Просто делай, что должна, и не позволяй себе бояться. Возможно мы все же изменили это проклятое пророчество... Ты же уже смогла… - запнувшись, он вздрогнул и закрыл глаза.

 Со страхом отпрянув, я схватила брата за руку и нащупала пульс. Сердце билось, но очень слабо.

 Лихорадочно вспоминая нудные лекции, которые он читал мне длинными вечерами, я оторвала от подола широкую полосу ткани и туго, насколько хватило сил, перевязала рану. Это должно было хоть немного остановить кровотечение. Затем, поднявшись на ноги, еще раз огляделась.

 «Не может быть, чтобы все это было на самом деле», - подумала я, вытирая о платье перепачканные кровью руки. – «Просто сон, кошмар… Такой же, как сотни других до него!»

 -Господи, - подняв голову к небу, истерично закричала я, - Господи, помоги! Я сделаю все, что угодно! Пусть лучше я умру, пусть мне будет больно! Только спаси его! Он нужен мне, нужен моему народу!

 Затопившее душу отчаяние было настолько велико, что голова уже плохо соображала. Я верила вопреки логики, разуму, чувствам - вопреки всему! И молитва моя была дерзка и почти безумна.

 Прошла минута, другая… Ничего не происходило. Издалека доносились надрывные призывы труб, Карл, по-прежнему, не шевелился, и только ветер, играющий среди закатных облаков, пробегал по моим волосам.

 -Что же делать? - снова спросила я вслух и, встав, нерешительно посмотрела на Карла.

 Позади раздалось тихое ржание.

 «Лошадь?» - не смотря на веру, я искренне удивилась.

 Конь был белым как снег и очень красивым. Некогда было думать, откуда он взялся на вершине.

 Подогнув передние копыта, белоснежный жеребец нагнулся и посмотрел на меня большими умными глазами.

 -Спасибо, дружок, - поблагодарила я и, перекинув руку Карла через плечо, с трудом поднялась на ноги.

 Медленно, словно привидение, конь брел по освященному факелами подземелью. Понимая, что лучше положиться на его интуицию, я отпустила поводья и покрепче обняла брата. Он был прав: бояться было бессмысленно, равно, как и пытаться повлиять на события. Оставалось с твердостью и честью принять то, к чему призывал долг, и приложить все силы, чтобы…

 «Господи, мой Господи, как же я сумею совершить это?» - отчаяние упорно пробивалось наружу, разрушая иллюзию преграду смирения и спокойствия.

 Дневной свет казался слишком ярким после гнетущего полумрака. Затравленно озираясь по сторонам, я изо всех сил сжимала рукоять отцовского меча, молясь, чтобы обещание Дариты не оказалось злой шуткой. К счастью, оставшиеся в крепости воины действительно нас не остановили, видимо приказам княгини здесь доверяли. Я до сих пор не могла понять, кем же была эта рыжеволосая женщина для Миэля и почему носила тот же титул что и он сам. Неужели у темного князя имелась супруга? Хотя обращался он к ней скорее как к подданной, да и в тронном зале она занимала явно подчиненное положение. Как бы ни было, я была благодарна Дари за то, что в решающую минуту, она сумела прислушаться к словам Карла и побороть свою ненависть.

 Через два часа мы достигли широкого плато, пестревшего редкими лоскутками палаток и формой четырех гарнизонов Королевства. Чудо ли то было? Наверное, да. Чудом было все, происходящее в последние дни, но привыкнуть к этому все равно не получалось.

 Заметив небольшой отряд, спешно выехавший навстречу, я спешилась и стала ждать.

 -Спасибо тебе, дружок, - погладив белого коня по шелковой гриве, сказала я. – Не знаю чей ты, но надеюсь, когда-нибудь сумею отблагодарить твоего хозяина за эту милость.

 Животное фыркнуло.

 -Ты похожь на первый зимний снег… Такой же белоснежный и легкий. Буду назвать тебя Снежок – не слишком благородно, но…

 В карих, обрамленных длинными ресницами глазах, плясали смешинки. Казалось, лошадь действительно меня понимает. Намотав на руку повод, я медленно пошла вперед, с интересом вглядываясь в лица приближающихся всадников. Мое внезапное возвращение, судя по всему, не вызывало у них никакой радости - только страх и недоумение.

 «Ах да, конечно…», - мрачно подумала я, усмехнувшись, - «Совет, Параман… Герцог вполне может пожалеть, что опустил тогда меч. Да и Тарэм, без сомнения, будет в ярости».

 Никто ни о чем не спрашивал, никто не смел поднять на меня глаз. Воины, мимо которых мы ехали по лагерю, оставляли свои дела и провожали процессию хмурыми взглядами. Люди выглядели уставшими и напуганными.

 Остановившись возле большой палатки с развевающимся над ней стягом целителя, я приказала отнести Карла внутрь, и, чуть помедлив, на всякий случай, зашла следом.