Королевство Полночь

Под тайным холодным массивом

Его атмосферы беспечной…

Мужчина не взрослый на вид,

Но как будто измотан годами,

Не юноша и не старик,

С изумрудного цвета глазами.

Сверкали зрачки из прищура

Кошачье-змеиного взгляда,

И взгляд был уставший и хмурый,

Наполненный сетью загадок.

В дурманящей горечи дыма

Зрачки так ходили неспешно,

У путника необъяснимо

Глаза излучали насмешку.

Под ними чернелись круги,

На лице его бледном и остром;

Меж губ его тонких, сухих

Тихо тлела углём папироса.

И дыма белёсые полосы

Точно как нитями сотканы,

Путались путнику в волосы

Под серебристые локоны.

Редкий блондинистый цвет,

А не сплошь сединою покрытый.

Таких в этом городе нет.

Он был точно не местный, как видно.

Порезами были покрыты

Его очень острые скулы,

Остры так, что сами могли бы

Порезать кого-то в секунды.

– Не спится? – спросила Кристина,

Налив незнакомцу вина. —

Отчего же вы так молчаливы?

В ответ – лишь одна тишина.

– В это время никто не заходит,

Как правило, я закрываюсь,

Еще при такой-то погоде…

Хоть имя твоё я узнаю?

И вот наконец, изнурённо

Стряхнув на столешницу пепел

И выдохнув, медленно, томно

Мужчина Кристине ответил:

– Вопросы, вопросы, вопросы…

Давай обойдёмся без них,

Пока тлеет моя папироса…

– Твой плащ весь помят и в грязи,

Для меня самый главный вопрос —

Это сможешь ли ты заплатить?

– Тут смешная история просто

Случилась со мной по пути…

А вопросов нам хватит сполна,

Уж поверь – зададим мы их тьму…

На вопросах стоят города,

И вопросы нас тянут ко дну.

Заплачу я, как должно, подруга.

Представь… Сейчас злая собака,

Вцепившись зубами мне в руку,

Совсем уж без жалости всякой

Меня два часа протаскала

За руку по улицам вашим,

Своим кровожадным оскалом

До мяса вспоров её даже…

– Таскала за руку? Ну прям там.

Тебя б не смогла никогда…

– Ты не будь так поспешно упряма,

Там тот еще был волкодав.

– Что за глупость? Ты пьяный?

– Немного,

Но мне ведь нет смысла лукавить.

– Здесь нет и ни капли смешного.

– Не верить мне тоже ты вправе.

Случилось всё это внезапно,

Я вышел на улицу, чтобы

Остыть от спиртного, как цапнул

Меня волкодав и, взбешённый,

Помчался по мокрой дороге,

Меня потащив за собой.

Мои слабые шаткие ноги,

Не справившись с силой такой,

Подкосились, как чёрные плети,

И дальше меня понесло

Так легко и бездумно по этим

Дорогам и по мостовой…

Иногда мы кружили на месте,

Петляли по улицам дважды,

От скуки себя я повесил

За руку, собаке поддавшись.

Доверившись, что ли, судьбе.

Очень странно, но зверь не спешил

Меня есть и терзать, хоть убей…

– Ну, а люди вокруг?

– Ни души!

Вот совсем. Все как будто исчезли.

Конечно, приятного мало,

Ведь я далеко не железный.

Изрядно меня потрепало,

Увечий и ссадин навалом,

Рука вон – прям как не родная.

Испортила многие планы

Лихая прогулка такая…

– Тогда почему ты сказал,

Что история эта смешная?

– Ну правда, комично: шакал,

Что мужчину часами таскает

По лужам, в грязи, как мешок,

А мужчина поддался безвольно.

– Рассказ не смешной, ты – смешон.

– Возможно, и так, liebe fraulein.

Ну что же, телесные травмы

Не тема беседы полночной,

А мы не в больнице, и, дабы

Знакомство своё не закончить

Пустыми словами одними,

Меня зовут Ганс.

– Я Кристина.

– Какое красивое имя,

Как звон драгоценный.

– Спасибо.

А ты, как я вижу, не здешний?

– Заметила ты справедливо,

Я сам не отсюда, конечно.

– Тебя будто море прибило

Сюда, к берегам Королевства.

Ты слишком уж странный и явно

Совсем не похожий на местных,

Скажу тебе честно и прямо,

Не верится в то, что ты мог бы

По собственной воле приехать,

Каким бы ни следовал догмам,

Наш город – антоним успеха.

– Послушай, а мне любопытно:

Ты город не терпишь с рождения

Или же просто привыкла

Высказывать общее мнение?

Просто про город сказала

Ты, будто иначе не можешь…

Поэтому мне показалось,

Что мненье навязано всё же.

– Ты так проницателен, Ганс,

Это даже пугает немного.

Но разве из тысячи стран

Ты избрал только эту дорогу?

– Избрал не случайно, естественно.

Здесь я не для путешествий,

Ведь в этом большом Королевстве

Ваш город мне лишь интересен.

И раз уж мы заговорили

На личные темы немного,

В ваш город Полночный я прибыл

По зову рабочего долга.

– И в чём же работа такого

Особенного самородка?

– Любому с рожденья знакомая

Эта работа. Я – доктор.

– Картина весьма утешает:

Здесь доктор, что курит и пьёт…

Если город врача потеряет,

То врач никого не спасёт.

Ты же сам себя губишь, не так ли?

– Остынь, это дело моё.

Просто силы куда-то иссякли.

Апатия часто берёт.

– И неужто в наш век беспокойный

Ты хочешь лечить от чумы?

– Ошибаешься, милая fraulein,

Беда заблуждений чужих,

Что чумой инфицирован город,

Но это не так. Я уверен.

Болезни иная природа,

В пока неопознанной сфере.

Больные, высокая смертность

И распространение, связи.

Есть некая закономерность

В самой передаче заразы.

– Сумел ли уже хоть кого-то

Ты вылечить в городе нашем?

– О нет. Я буквально измотан,

Напастью такой ошарашен.

– И что же не так с этим местом,

Ну или с болезнью такой?

Ты как врач мне скажи, только честно,

С какой мы столкнулись бедой?

– Совершенно особенный случай.

Сюда отправляясь, я думал,

Что навык леченья мой – лучший,

Что средство найти мне не трудно,

Лекарство найду я быстрее

Любого столичного доктора.

Думал, что, правда, имею

В запасе достаточно опыта.