Королевство пустых зеркал (СИ)

Многие самые старые, с почерневшими перилами-бордюрами, мосты, по которым он перебирался с островка на островок, строились, похоже, на века: даже покрытые асфальтом, они казались вышедшими из семнадцатого века – каменные. Монументальные, почти чёрные. Тряски не ощущалось, даже когда по одному из них проехал трамвай – а ведь тот весит тонн двадцать!..

Трамвай, кстати, Алексей проводил повеселевшим взглядом: местный юмор пришёлся ему по душе. Профессионалы-шаржисты нарисовали на бортах ряды кресел: словно бы проекции тех, что в салоне. И на них – силуэты людей. Так что головы сидящих внутри пассажиров словно бы продолжали эти нарисованные силуэты – ну прямо кукольный театр!

Другой трамвай, едущий навстречу первому, явно разрисовывали по эскизам детей: поля, река, коровки, домики и небо с облачками и птичками приятно грели душу очаровательным наивом – без какой-либо стилизации: вот именно так и рисуют дети, а не взрослые, подделывающиеся под них! Алексей долго стоял, глядя вслед удаляющемуся чуду: а что, идея – хоть куда! Дети – всегда видят мир по-своему! По-новому!

А ещё Алексей обратил внимание, что теперь, в историческом центре города, машин совсем не попадается. Ну да – ему же сказали: на их движение тут запрет! И правильно: во-первых, чтоб не мешали туристам, во-вторых – не отравляли воздух, и в третьих – по большинству местных, кривоватых и узковатых, улочек, им попросту не проехать. Наверное поэтому все, кто хочет здесь, без столь привычного для большинства столиц, метро, куда-то быстро попасть, ездят на велосипедах!

Едущих неторопливо и вполне раскрепощено и респектабельно, мужчин и женщин, попадалось очень много – буквально каждый третий храбро крутил педали, а возле парадного входа домов и лавок железные кони стояли настоящими рядами: похоже, «угона» здесь никто не боялся – привычных цепей и замков Алексей не видал.

Хотя Алексей сейчас больше внимания уделял «застывшей музыке» – архитектуре, подсознание автоматически отслеживало привычное: одежду людей. Мозг подсознательно всё продолжал как бы суммировать наблюдения, касающиеся фасонов и тканей.

Ну, что сказать. Ткани, конечно, добротные. На большинстве дам и мужчин среднего возраста одежда если и не отличалась актуальной модностью, зато добротностью и консервативностью – уж точно. Молодёжь, конечно, одета посвежей. Но тоже – большинство моделей и фасонов, которые он узнавал, относились, как он уже вычислил, к стилю и тенденциям пяти-восьмилетней давности.

Ну, здесь все и ретрограды! Хотя, если честно сказать – им вполне идёт. Этакая воплощённая добропорядочность и надёжность…

Площадь Дамм, куда он наконец попал, шириной (Да и длиной!) не баловала: куда ей до Красной! Но новая церковь-собор, восстановленная, как значилось в табличке на её стене, заново после пожара в семнадцатом веке, отлично вписывалась в общий ансамбль – рядом стоял скромный (Ну, по меркам того же Питера!) дворец Парламента, и, разумеется, самое крупное здание: Биржа.

Ну а как не быть крупному тому, что и создало местное благосостояние – Дому Торговли. После Ангалии вторым, насколько он помнит, шёл флот именно Гелландии!

Внутрь церкви, хоть туристы и сновали с деловым видом туда-сюда, Алексей не пошёл. Зато посетил небольшое здание с неброской надписью «Первый национальный Банк». Здесь его более чем приятно поразил курс валют: один к двенадцати!

Так что разменяв свою сотню на тысячу с лишним гульденов, он чувствовал себя несколько неловко: пачками красивых цветных бумажек теперь топорщились три кармана костюма! Ладно, зато валюту какое-то время менять будет не нужно.

Он двинулся дальше – на улицу Фалькенбюрге. И – точно! Всё, как ему описали!

Блошиный рынок приятно услаждал взор кучей ретро-барахла: ненужного, но такого трогательного и домашнее-уютного, явно согретого долгие, долгие годы чьим-то теплом, чьей-то привязанностью. Ублажавшего чью-то душу, будь то – полезностью, или просто – милым стоянием на комоде прабабушки… И вот теперь продаваемым молодыми наследниками, которые со своим неизменным прагматизмом и циничностью видят в них лишь бессмысленно пылящийся на видном месте источник наличности, на которую, возможно, удастся раскрутить либо какого-нибудь глупого туриста, либо, такого же как «предки» – помешанного на «старье», коллекционера-маньяка. Тоскующего по ушедшим годам счастливой молодости. И Эпохе…

Шкатулочки, украшения, инструменты – и музыкальные, и измерительные, одежда, вещи чуть не полувековой давности. Сувениры и украшения. Часы – настенные, настольные и даже напольные. (Некоторые ещё и работали.) Даже посуда – стопроцентное ретро!..

Он ходил здесь почти час. И даже «оторвал» буквально задаром замечательные старинные пуговицы: всю жизнь мечтал именно о таком размере и расцветочке. Ну, если он теперь не найдёт, куда их «эксклюзивно» пришпандорить – грош ему цена!..