Королевство пустых зеркал (СИ)

— Шестьдесят восемь пфенгов. — он подумал, что ослышался. Или здесь — докризисные, или даже — довоенные цены. Или… Но не будешь же действительно спрашивать — какие же у вас, ребята, зарплаты?!

Он протянул гульден, улыбнулся, и категорически замотал головой, когда ему попытались всучить пригоршню мелочи. Покивал расцветшей девице. Сказал «Гуд найт» уже на трёх языках. (как по-франзусски — не вспомнил) С хозяином прощался тоже на трёх языках, и — поклоном.

На улице, уже видя свой отель, Алексей снова отключился от проблемы местных цен и зарплат: мысли упорно возвращались к завтрашнему дню.

Ещё бы — работа предстояла большая, и невероятно кропотливая! И пусть он неоднократно выполнял такую, и, вроде, владеет спецификой, всё же… Каждый раз выявляются разные тонкости… Подводные камни. Хитрые секретики технологии производителя.

Ничего — любой материал сдаётся.

Главное — методичный и трезвый подход.

Он не зря после первых, поверхностных, Курсов ещё и занимался сам — и по интернету пошарил, и справочников подкупил. Вот и сейчас: половина веса в чёртовой сумке — «макулатура». То есть — все эти «Пособия для мастера закроечного…» и «Руководства для оптимизации массового покроя…», «Типовые выкройки модной…». И т. п.

Правда, пока потребности вернуться к основам он не ощущал: первый фасон, выделенный ему для работы, внушал, конечно, уважение — хотя бы тем, что автором была Донна Карам, но отнюдь не являлся «Тайной за семью печатями» — почти такую же модель он однажды делал. Года четыре назад.

Ничего — он всё вспомнит!

В отеле он сразу подошёл к стойке — дежурил уже явно ночной портье. Не столь молодой и симпатичный, зато видом консервативных очков в массивной оправе и представительной осанкой внушавший уважение, и отлично поддерживающий реноме респектабельного заведения. Ну как же — «Ексельсиор», мать его!..

— Добрый вечер. — Алексей старался выговаривать правильней, кивнув на ответное приветствие, — Пожалуйста, триста третий. — и когда ему выдали массивный «брелок», добавил, — Можно попросить вас разбудить меня завтра в половине седьмого?

— Да, разумеется, хэрр Алексей! Я сам разбужу вас! Э-э… Ужинать будете?

— Нет, благодарю. Я перекусил в городе.

Показалось ли Алексею, или глаза портье удивлённо расширились? Однако вопросов не последовало, и Алексей прошёл к себе — именно прошёл, решив не скрипеть старым лифтом. Да и на резьбу дубовых панелей лестничного пролёта хотелось взглянуть получше — её как раз мягко освещали матовые плафоны настенных бра.

Резьба оказалась так себе — довольно примитивная. Не то, что в ангальских особняках — он видал такую в документальном фильме о «замках с привидениями». Впрочем, тоже красиво. Создаёт настрой. И, разумеется, придаёт отелю солидность. Он даже провёл рукой по завиткам и розеткам — да, прикосновение оказалось именно таким, как он и ожидал: давало ощущение покоя и комфорта…

В номере поработали. (Надо не забыть дать горничной очередной гульден!) На полу, на паласе, выделялись свежие следы-дорожки от щётки пылесоса, в шкафу его рубашки и костюм аккуратно висели на вешалках. Тонкий слой сегодняшней пыли с журнального столика исчез.

Усмехаясь про себя — нарисовать улыбку на лице поопасался всё из-за тех же камер видеонаблюдения! — он разделся, и снова залез в ванную. Воду душа сделал потеплей.

Жаль, конечно, что даже в номере влажно: словно всё ещё не просохло после того, как он помылся утром. А ведь так, похоже, будет всегда. Ну ничего — как сказал Аарон, он тоже привыкнет… За три-то года.

Как ни странно, заснул Алексей быстро — сам не заметил, как.

Манекенщицу звали Гудрун.

Густые, чёрные как вороново крыло, волосы до талии. С бесподобными переливами даже под равнодушно-мертвенным светом люминесцентных ламп. Тонко выщипанные брови, выгнутые упругим луком над неправдоподобно огромными глубокими глазами. Синими. Грация и стать… Хм-м… Восточные поэты так и сказали бы: газель. Или серна.

Имя, конечно, странное для надерландки. Впрочем, усилиями самой Гудрун, изъяснявшейся на ангальском куда хуже даже Алексея, и с варварским картавым акцентом, выяснилось, что она из Кристиании. Алексей ещё подумал, что, видать, это родители научили её так по-старинному называть Остло.

Однако в телесном, плотно облегающем трико, она смотрелась обалденно.

Нет, действительно обалденно — Алексей даже переспросил у фру Магды, штатная ли это манекенщица. Его поспешили уверить, что Гудрун работает с проектными группами семь лет, хотя и не всегда в Омстердаме. И её фигура — признана стандартной для массового пошива сорок шестого размера. Для «местных» условий.

Чёрт. Ну — стандартной, так стандартной…

Алексей, привычно сощурившись, прикинул: 90-62-91. Различия с «базовой» манекенщицей, конечно, есть… Но — не критичные. Впрочем, измерить не помешает.

Сантиметр подтвердил точность глазомера: 90-62-91. Хе-хе, глазомер-то… В порядке. Но всё же отличия от привычного стандарта на более узкие бёдра, наблюдаются.

Почему?

Хм-м… Ладно, не важно. Вот — фасон. Вот — манекенщица. Начнём «воплощать»!