Королевство пустых зеркал (СИ)

Нет, не похоже. Он бы почуял притворство… Да и зачем?

Но как же — брак? Неужели — никаких бумажек, союзов и привязанностей? А что же те, кто стар? Кто «подаёт стакан воды»? Или старики здесь — все в богадельнях?

Да, вот это — действительно страшная мысль: он вспомнил, что на улицах почти не видал никого старше шестидесяти-шестидесяти пяти. Да и те все казались явно иностранными туристами: правильно, те, кто, как в Штатах, работал всю жизнь, может на пенсию очень даже… Посмотреть Явропу. А вернее — себя показать. Знаем мы этих заносчивых «самых продвинутых» мещан: везде-то они должны покрасоваться — типа, нам всё доступно, и мы хозяева всей планеты…

А как же — он сам? В-смысле — как же он теперь с женщинами?

Улыбаться уже как-то расхотелось. Вот уж «лечение пресыщением…» Или даже — осознанием одной только его возможности… А ему ещё работать и работать.

Тщательно продумав разные варианты, он решил в своём коллективе больше «не шалить»! Кто знает: может, любви к детям здесь и удаётся избегать, как «предрассудка», но вот банальная ревность вряд ли изжита! Да и тщеславие: если он переключит внимание на другую фаворитку, его модель может расцарапать его «творческую» физиономию…

И правильно сделает.

Нет — с этим делом там, в Цехе, он будет поосторожней: инстинкта собственницы, что бы там не говорил Аарон, из женской натуры не выбить ничем!

В своё время Алексей проходил и курс Гэрри Олднера, и знал — правильный настрой на любое дело — практически сто процентов успеха!

Так что храбро дав себе обещание на работе вести себя сугубо по-деловому, и таким образом постараться избежать конфликтов и проблем, он и постарался заснуть, положив руку на тёплую и мягонькую… нижнюю оконечность спины сопящей Труди.

Утром его растолкали самым наглым образом.

Труди постаралась вызвать в нём соответствующую реакцию, пустив в ход очаровательный ротик — и он почуял, что устоять-то (Вернее — «улежать!»)…

Невозможно!

Чего хочет женщина — того хочет Бог!..

Однако к одиннадцати он вспомнил, что иногда надо бы и кушать. В пустом желудке сосало, словно там образовался космический вакуум! Поскольку Труди не соблаговолила покинуть ложе, расслаблено раскинувшись по всем пяти квадратным метрам, он прошёл к телефону, и заказал завтрак. Девушка, привёзшая его, выглядела…

Чёрт возьми! Она что — сестра Труди? Хоть и не близняшка, конечно — но очень…

Уж ей-то он не улыбался, даже вручая традиционный гульден. Раз сестра — точно знает, с кем он.

Труди соизволила присоединиться к завтраку — он и заказал на двоих. Девушка уже оделась, и ела почему-то молча. В чём дело? Не хочет мешать зарождающейся в ней Жизни? Или просто плохо говорит по-ангальски? Да, точно — он вспомнил, что его партнёрша знает лишь несколько фраз на языке универсального общения. А он — гелландский вообще не знает: тарабарщина, и тарабарщина… Да ещё и картавая.

На прощание Труди хоть сделала ему «ручкой» — не то, что Гудрун. Он следил за сохранением каменного выражения своего лица, но ручкой тоже сделал… И покивал.

Лёгкие, ни к чему не обязывающие отношения, как прокомментировал бы Аарон.

Телевизор смотреть оказалось опять невозможно. Поэтому часа в два он выполз на улицу: размяться, поесть, и купить чего для чтения.

Если с первыми двумя пунктами программы оказалось просто, и к трём он оказался вполне удовлетворён и едой и её ценой, то вот с «культурным досугом…». Н-да.

Он довольно долго ходил по закоулкам старого города, расспрашивая людей с велосипедами, прежде чем смог найти лавку, где имелись книги на разных языках. Правда, на руссийском оказались только «Война и Мир» и «Дифференциальное исчисление в римановом пространстве».

Пришлось отказаться от интеллектуального снобизма в виде высшей математики, и прикупить два огромных тома знаменитой классики. А заодно и детектив Агаты Криспи — уже на ангальском. Обогащение словарного запаса ему не повредит.

Так что ужинал он у себя, уже одолев страниц сорок монументального памятника словесности от Льва Николаевича. (Если честно — тот не слишком-то нравился ему ещё со школьных времён. И мысль о том, что теперь-то, когда он не связан «обязаловкой», и спокойное чтение даст ему в полной мере насладиться гениальностью, не оправдалась.)

Скучно. Гений-то он конечно, гений… Вот уж человек любил подробно разжёвывать и расписывать чувства и ощущения. Словно завзятый психиатр. Или сексопатолог. А что самое страшное — кто поручиться, что эти люди и правда, всё это ощущали?! Впрочем, может и так — они же выдуманные… Вот и думали, любили, страдали, самокопались, разрываемые на части выдуманными же сомнениями.

А сам-то он — что, разве только недавно не парил мозг самоедством?!..

Нет, нужно не предаваться сеансу аутопсихоанализа, а жить-поживать. Легко.

Поэтому проголодавшись, он снова вызвал в номер сестру Труди с тележкой, и с нарочито нейтральным взором вручил очередную купюру. Сердито, как показалось Алексею, вильнув «хвостом», и оглянувшись с обиженно надутыми губками, его невостребованная дама удалилась.