Королевство ведьм

Уже на моих глазах проступили слёзы. А сердце, обещая вырваться из груди, забилось в восхищении — лучшего исхода и быть не могло! Я жив. В мои руки попало молодое тело. Мой новый мир полон насилия и крови. И это значит, что я могу не сдерживаясь, совершенствовать навыки, полученные в прошлом. Я могу стать настоящим идеальным убийцей! Насильники, маньяки, коррупционеры и просто пропащие садисты. Уверен, их здесь полно. И значит, я, наконец-то, могу реализовать себя на все сто и один процент!

— Тише, Глауд. Тише, милый. Всё уже кончилось, — прижимая меня к своей груди, нашептывала Сигрид, — Прошу, не плачь, мой маленький герой. Они больше тебя не тронут! — приговаривала старшая сестра, утирая слёзы моей радости.

«Я верю, сестрица, ведь пройдет всего несколько дней, и они, действительно, больше никого не тронут».

Сейчас, в глазах Сигрид, я был молодым человеком восемнадцати лет отраду. Имя моё было Глауд. Фамилия же, как и у любого другого найденыша этих краёв — Вольф. Слабохарактерный, тихий и застенчивый, с плохо развитым телом и слабым магическим потенциалом. Мальчишка — не подарок. Но, немного поработав, думаю, мне удастся вернуть этому телу мою былую форму. Жаль мальчишку — прошлого хозяина этого сосуда. Ведь, по факту, именно таких, я никогда не трогал и даже пытался защищать. Жертва жестокой обыденности и суровой реальности — таким он был. Парнишка, ничем не выделялся по жизни, и, как правило, являлся объектом всеобщих насмешек и порицания. Но, несмотря на это, он нашел в себе силы, в последние секунды своей никчёмной жизни, грудью защитить свою старшую и любимую сестру от заклинания, пробившего и, по факту, прервавшего его жизнь. Как по мне, это — достойный конец! В память о его жертве, и в благодарность за подарок, предоставленный мне, я — мясник с десятилетним стажем, так и быть, возьму на себя ответственность заботиться о его семье, которой, к слову, у меня никогда не было.

Мои обледеневшие руки коснулись защитных печатей сестры. Сейчас мне предстояла роль зашуганного кролика, едва не ставшего пищей для волков. Воспоминания, полученные мной, были слишком скомканными. Уверен, постепенно получится привести их и себя в порядок. А пока придётся постараться смириться с тем, как со мной обращаются:

— Се-сестрёнка, я в порядке… — глядя ей в глаза, добавив голосу неестественной хрипоты, проронил я, попытавшись, наконец-то, встать из зловонной кучи.

Челюсть воительницы поджалась, да так, что мне показалась, вот-вот выскочит из суставов. Тот Глауд никогда так к ней не обращался. И эта моя оплошность возымела слишком сильный эффект. А резкая смена поведения была ни к чему. Кто знает, как аборигены-варвары, закованные в доспехи, отнесутся к «попаданцу» в их мир, завладевшему, к тому же, телом их родича? Сожжённым на костре мне быть как-то не хотелось…

— Илва, овца ты тупорылая. Какого чёрта ты потянула мальчишку за собой?! — гаркнула старшая, поднимая меня на руки, словно ничего не весящую принцессу. Ощущение, скажем так, мерзковатое, когда девушка тебя на руках держит. Но, ничего не поделаешь, я ведь не герой какой-нибудь, а, всего-навсего, актёр.

— Я… — запинаясь, испуганно фыркнула младшая, в страхе опустив голову и спрятав свои карие глаза под длинной челкой, — Я не думала, что всё так обернется. Мы просто шли по поручению матери и…

— И вы забрели в кабак?! Подконтрольный Гильдии Воров! Которой ты заторчала на немалую кучу бабла?! Ты последние капли мозгов растеряла?! — все больше распаляясь, готовая буквально разорвать младшую, наседала Сигрид, — Думала, мы с матерью об этом не узнаем? Чёртов кусок… мяса, а если бы он погиб?! Если бы я не проходила мимо? Ваши души навсегда могли бы остаться в этой засранной подворотне!

— Прошу, Сигрид, я тоже виноват… — как и положено напуганному, слабохарактерному братцу, едва слышно подал я голос.

— Ты-то тут причем?! — в той же форме, в которой общалась с Илвой, рыкнула воительница. Но тут же осеклась и извинилась. Я был последним, кого заботливая валькирия хотела обидеть. Она чувствовала передо мной вину, ибо сегодня я, как минимум дважды, спас ей жизнь. И даже средневековый двадцатисемилетний её мозг хорошо это понимал.

Все заранее спланированные дела, по естественной причине, девушки отложили. Нам всем предстоял тяжелый разговор с не менее тяжелым человеком — нашей матерью. Воспоминания о ней я всеми силами пытался выудить из некогда чужеродной черепушки. Увы, ничего не получалось. Но все герои собраны. Занавес поднят. Настало время первого акта.