Королевство

Когда Дункан отпирал замок, я уже стояла у него за спиной. Он хотел лишь чуточку приоткрыть дверь и глянуть, что за зверь там грохочет, но сильный порыв ветра распахнул дверь настежь, и в холл ворвался снежный вихрь. Волна ледяного воздуха окатила меня и тут же присмирела. Вилла умела управлять ветром и остановила вихрь одним взмахом руки.

На пороге, вцепившись обеими руками в косяк, стоял человек. Вся его фигура клонилась вперед, голова упала на грудь, черный свитер запорошен снегом и кое-где разодран в клочья.

– Что вам угодно? – осведомился Дункан.

– Принцесса, мне угодна принцесса, – ответил он, и я вздрогнула от звука этого голоса.

– Локи?!

– Ваше высочество! – Локи поднял голову и криво улыбнулся. Его вечный задор пропал, прежде живые и веселые глаза карамельного цвета смотрели устало, в них притаилась боль, лицо было в кровоподтеках.

– Что случилось? Что ты тут делаешь?

– Простите за вторжение, ваше высочество. – Чуть кривая, насмешливая улыбка осталась все та же. – Хотел бы прийти сюда с более приятным визитом, но… – Он пошатнулся.

– Тебе плохо?

Я решительно отстранила Дункана и шагнула вперед.

– Я… – начал Локи, но качнулся и повалился на меня.

Я подхватила его, и мы опустились на пол.

– Локи! – Я провела ладонью по его лицу, убирая со лба волосы.

Он открыл глаза и слабо улыбнулся.

– Принцесса… Если б я раньше знал, что надо сделать, чтобы попасть к вам в объятия, я бы уже давно грохнулся в обморок.

– Локи, что с тобой? – спросила я ласково. Не будь он так измучен, получил бы оплеуху за подобное замечание. Но сейчас его лицо искажала боль.

– Амнистия, – хрипло сказал он и закрыл глаза. – Ваше высочество, я прошу амнистии.

И Локи, потеряв сознание, уронил голову.

Два. День рождения

Туве и Дункан отнесли Локи на третий этаж, где жили слуги. Вилла пошла к Мэтту помочь ему и успокоить – ведь наверняка он слышал шум. Устроив Локи, я отправила Дункана за Томасом, поскольку не знала, что нам делать с Локи. В сознание он так и не пришел.

– Ты готова его простить? И даровать амнистию? – спросил Туве.

Он стоял рядом со мной, скрестив руки на груди, и смотрел на Локи.

– Не знаю пока. Думаешь, надо? Сначала придется выслушать его.

– Не знаю. Я поддержу любое твое решение.

– Спасибо. – Ничего другого я от него и не ожидала. – Ты не мог бы позвать врача?

– Хочешь, позову мать?

Аврора Кронер – целительница, просто наложив руки, она может излечить любую рану.

– Нет. Она не станет лечить витра. И я не хочу, чтобы кто-то знал о Локи. Пока не хочу. Нужен обычный врач. Есть же в городе врачи из манксов?

– Хорошо, сейчас приведу, – кивнул Туве. Он направился к выходу, но остановился в дверях: – Я могу тебя оставить с ним одну?

– Конечно, – улыбнулась я.

Туве кивнул и вышел. А я вздохнула и, устремив взгляд на неподвижного Локи, задумалась о том, что же нам с ним делать. Локи лежал на спине, светлые волосы упали на лоб. Спящий он был даже еще красивее.

Он не шевельнулся, когда его несли наверх, хотя Дункан несколько раз чуть его не уронил. Локи всегда хорошо одевался, вот и сейчас, хоть одежда и была разорвана и вся в грязи, он выглядел элегантно.

Я села на край кровати, отвела болтавшийся на честном слове клок, практически выдранный из черной рубашки. Открылась кожа – бледная, припухшая. Локи не шевельнулся, и я уже решительней задрала рубашку. Раздевать его было неловко, будто удовлетворяешь какое-то порочное желание, но должна же я посмотреть, нет ли у него серьезных ран. Если обнаружатся открытые переломы, то сразу же вызову Аврору и прикажу вылечить его, хочет она того или нет. Локи не умрет из-за чьих-то предрассудков.

Подняв рубашку до подбородка, я смогла осмотреть его. От увиденного у меня перехватило дыхание. В другой ситуации его тело восхитило бы меня, но сейчас потрясло другое. Локи был покрыт кровоподтеками, на боках белели тонкие длинные шрамы. Они словно опоясывали тело. Я чуть-чуть приподняла Локи – вся спина тоже была иссечена. Шрамы и кровоподтеки пересекались, накладывались друг на друга, какие-то уже заживали, но большинство были красные, совсем свежие. На глазах у меня выступили слезы, я закусила губу.

И ведь, наверное, все еще хуже, чем кажется. Локи – витра, а их род необычайно силен и крепок, далеко за примером ходить не надо: Локи едва стоял на ногах, но в дверь колотил так, что она едва не слетела с петель. И раны у витра заживают быстрее, чем у всех остальных. И если сейчас у него такой вид, то что было еще несколько часов назад? Его били много раз, подвергали пыткам, снова и снова, так, что раны даже не успевали зажить.

Через всю грудь тянулся зазубренный шрам, будто кто-то хотел проткнуть Локи насквозь. Я вспомнила о своем шраме на животе. В детстве приемная мать пыталась убить меня, но сейчас это казалось далеким прошлым.

Я тронула грудь Локи, провела пальцами по шраму. Он почему-то притягивал меня. Как будто из-за шрама мы становились родственными душами.

– Не терпится раздеть меня, принцесса? – устало спросил Локи.

Я хотела отдернуть руку, но он удержал ее, положив сверху свою ладонь.