Королевы Маргины

– Я уже устал повторять, что не убивал Штеля, как и себя самого, – сказал Нагор. – А арестовать меня вы не вправе: на сегодня вас нет в списках лиц, обладающих таким правом. Вы еще не воскресли официально, Лен.

– В этом-то и все дело. Я ждал, пока мы снова не окажемся на Неро, и тогда…

– Не беспокойтесь, я не собираюсь бежать от вас, – сказал Рик. – Во всяком случае, пока рядом со мною нет Зоры. Вот тогда мы действительно постараемся укрыться от всех вас – до той поры, пока не будет разъяснена смерть Штеля. Надеюсь, что кому-нибудь это окажется по силам.

– Нет надобности укрывать Зору, Нагор, – сказал Рогнед Трим. – Вы не в курсе, но я могу обрисовать обстановку. Женщина по имени Зора Мель сейчас, по всей вероятности, уже приговорена судом – быть может, даже к смерти. Я должен вернуться туда ко времени возможной казни…

– Зора приговорена? Как могла она попасть в суд? Это вы выкрали ее, Трим? Объясните свои слова, иначе… иначе я действительно убью вас!

– Да успокойтесь! Ваша Зора, по всей вероятности, сейчас в полной безопасности у здешних женщин. Нагор, вы должны знать, о ком я говорю.

– Знаю, рубежная служба. Я бывал у них: с ними у меня связаны некоторые расчеты. Зора там? Это прекрасно. Но кого же тогда судят?

– Женщину, очень на нее похожую. Это я нашел ее и уговорил сыграть роль в суде.

– И роль казненной тоже? Знаете ли, Трим, вы мне отвратительны.

– Не спешите. Я успею вовремя; но если даже опоздаю, она вполне в силах выпутаться сама. Она, господа… Это… Да господи, это единственная в своем роде женщина, одна в мире, кто смог меня… Уверяю вас: она выйдет из тюрьмы, и никто даже не попытается задержать ее!

– О, Трим, оказывается, и вам не чужды человеческие чувства!

– Да – и я счастлив поэтому!

– И мы рады за вас. Но боюсь, что вы чрезмерно оптимистичны.

– Нимало.

– А вы представьте, что ей вынесли смертный приговор.

– Мы с ней предусмотрели и это.

– А вы знаете, что после этого она будет помещена в специальную камеру с особой охраной?

– Знаю, конечно. Но повторяю вам: пусть эта охрана будет состоять из каких угодно людей…

– А если не из людей?

– Что вы сказали, Нагор?

– То, что охрана этой камеры состоит из комбионов, Трим. И они не подвластны никакому гипнозу, а только программам.

– Нагор, это вы только что придумали, признайтесь. Чтобы напугать меня… Откуда вы можете это знать, если даже я не знаю?

– Просто потому, что эти комбионы QF, все десять, были заказаны мною для Маргины – но Система покоя отобрала их у меня. Однако это держится в секрете – поскольку нет официального разрешения использовать комбионов на государственной службе – пока они не прошли должной проверки у таких экспериментаторов, вроде меня. Так что, Трим, на вашем месте я бы очень поторопился на Неро – тем более если эта женщина вам так дорога, как можно подумать, глядя на вас.

– Немедленно! Я полечу немедленно! Казус, Нагор – вы со мной?

– Без Зоры я никуда не двинусь. Думаю, что вы, Трим, меня поймете.

– Хорошо. Оставайтесь здесь или идите ко всем чертям – я лечу немедленно, даже если корабль придется брать силой!

– Желаем вам удачи, Трим. Постойте. Там – выше – какой-то шум. Уже не в первый раз.… Слышите?

Они прислушались.

«Рогнед! Немедленно поднимайтесь на поверхность вместе с вашими спутниками. В случае вашего отказа мы применим суровые меры. Даем вам три минуты, чтобы включить клеть и начать подъем. Предупреждаю: наверху вы окажетесь под прицелом десяти дистантов и при малейшей попытке сопротивления будете уничтожены. Три минуты! Отсчет начат».

– Вот сукины дети! – пробормотал Трим.

Глава, как бы заключающая. А впрочем…

1

Неро. Судебная тюрьма. Поздно вечером 18 меркурия

Получалось, что всего трое суток жизни оставалось Сане – и первые уже миновали, ни на шаг не приблизив ее к свободе, к спасению.

Хотя она, полностью сохраняя внешнее спокойствие, все это время думала только о побеге, который, как выяснилось, нельзя было совершить тем способом, на какой она рассчитывала и в котором уверен был даже Рогнед Трим. Ее незаурядные способности гипнотизера на сей раз не сработали, никакого воздействия на надзирательниц оказать так и не удалось, все они по-прежнему оставались невозмутимыми, холодными и педантичными, не позволяли ни Сане, ни себе самим ни малейшего отклонения от установленного инструкцией порядка содержания смертников. Этот вариант пришлось, пусть и не сразу, отбросить. Надо было искать и найти другой. Она искала – и (во всяком случае, до сих пор) не нашла ничего.