Королевы-соперницы

— Здесь отлетело немало знаменитых голов, — заметил йомен Джонс, возвращаясь к заученному повествованию. — Леди Джейн Грей, Эссекс, Анна Болейн, Катрин Ховард. В этих стенах было осуществлено всего семь казней. Все довольно неприятные для тех монархов, по чьему приказу они выполнялись.

— А кто же остальные?

— Маргарет Поул, семидесятилетняя леди, которой боялся Генрих Восьмой, придворная дама Катрин Ховард и лорд Гастингс за заговор против Ричарда Третьего. Полный список тех, кто здесь похоронен, поражает воображение: Томас Мор, епископ Фишер... — Хотя в часовне было пусто, йомен понизил голос, когда они поднялись на паперть. — Герцог Монмутский и надзиратель за кровавой расправой над ним и его сподвижниками, судья Джеффрис ...хотя его семья несколько лет назад забрала тело. — Он открыл тяжелую дверь, ведущую непосредственно в часовню. — Только когда герцог Монмутский лишился головы, сообразили, что с него никогда не писали портретов, поэтому голову быстренько пришили на место и привели портретиста. Оттого-то на картине у него такое бледное лицо.

Графиня посмотрела в сторону алтаря. Все так, как она и ожидала. Массивная деревянная запрестольная перегородка не пускала свет в алтарь, по обе стороны от прохода тянулись громоздкие ряды-кабинки, одни футов шести высотой, другие пониже, с красными шторами на латунных перекладинах.

— Как видите, часовню обновили, снабдив современными деталями. — Йомен по-прежнему придерживался заученного рассказа для сопровождения экскурсий.

Графиня и сама видела, что в часовне, как и в большинстве городских церквей, небольшие компании, которые не хотели смешиваться с простонародьем, могли разместиться отдельно, наподобие того, как постоянные члены суда имели личные столовые комнаты. Графиня заглянула в пару из них.

— А куда помещают заключенных? Думаю, сложно обеспечить их охрану.

— Их сажают на места духовенства, как и других...

— Других?

— Йоменов, губернатора, лейтенанта и других официальных лиц его величества.

— А если узник убежит?..

— О, волноваться не о чем, графиня, потому что их пересчитывают при входе и выходе, и мы тут же видим, если кто-то отстал.

Но графиня выяснила о Рейкуэлле все, что нужно, и теперь точно знала: это он стащил с нее парик у Йорк-Билдингс в ночь, когда убили Анну Лукас.

* * *

Элпью рассматривала кровать Ребекки. Она казалась весьма удобной. Можно лечь и почитать. Когда Элпью уже присела на одеяло и принялась расшнуровывать ботинки, она вспомнила слова констебля и вскочила. «Ее тело было изъедено язвами...» Внезапно дорогая перина и мягкие шерстяные одеяла утратили все свое очарование. Элпью посмотрела на маленькую кровать Сары. Простыни казались не очень-то чистыми. Вместе взятое, это привело Элпью к решению: нужно как можно скорее перестирать все постельное белье.

Она стала осторожно снимать с кровати простыни и кидать в кучу, которой они с Годфри займутся попозже.

Когда Элпью добралась до последней простыни на Сариной кровати, на пол упал клочок бумаги, обмотанный зеленой лентой. Элпью развернула его. Там не было ничего, кроме нескольких букв:

В.В.Д.В.Д.Б.VIII.P.XX.

Она сунула бумажку в карман.

Садясь на Сарин матрас, Элпью обратила внимание, что каркас кровати украшен по центру петлями. Элпью потянула за край деревянной кровати, и он стал подниматься. Вся конструкция убиралась в квадратный ящик размером с сундук, с какими обычно путешествуют джентльмены. Элпью никогда не видела ничего подобного и понадеялась, что за мебелью никто не придет, потому что решила оставить складную кровать себе. Закрепив ее в сложенном виде, она уселась на нее и взялась за книгу. Но в этот момент внизу хлопнула дверь — пришла графиня.

Элпью поспешила на кухню.

Графиня, не снимая плаща, стояла у задней двери и в изумлении смотрела на Годфри, который подметал двор огромной метлой.

— Годфри? Что тут происходит?

С беззубой ухмылкой Годфри поднял глаза, нанося завершающий штрих веником.

— Навожу чистоту и порядок, — проворчал он.

— Наводишь чистоту и порядок? — Принюхавшись, графиня воздела руки. — Мы теперь будем жить с такой вонью, пока не выйдет солнце и не высушит все это?

— Я лишь следовал указаниям. — Годфри опорожнил ведро в яму нужника.

— Годфри, ты совсем спятил? Я не приказывала тебе мыть двор.

Пес Ребекки подпрыгнул и уперся передними лапами в юбки графини, оставляя на ткани грязные потеки.

— Тьфу! Только этого не хватало! Это животное до сих пор здесь?

— Я за ним ухаживаю. Он умный и принадлежал ей. — Годфри бросил веник, подхватил песика на руки и проследовал мимо графини в кухню. — Я выполнил всю эту работу, чтобы доставить вам удовольствие. — Он пинком опрокинул ведро. — Рыжику нужно погулять. Я пошел в парк.

Элпью подошла к ведру и увидела лежавший рядом печатный листок.