Короли Бурбона

— Что с тобой…, — мгновенно огрызнулась она, кивая ему рукой. И как только он успел спрятаться назад, Саттон сказала:

— О, спасибо, Уильям. Это именно то, что мне нужно.

Поморщившись от судороги в больной ноге, Эдварду оставалось только молится, чтобы она не выдала его. Он хотел встретившись с ней сказать что-нибудь другое, нежели напоминая, что они занимались сексом вчера ночью впервые… и то только потому, что он подумал, будто бы она проститутка, которую оплатил, так как ему была нужна женщина исключительно именно похожая на Саттон, иначе у него ничего не вставало.

— Апельсиновый лучше всего, — он услышал, как она пьет сок. — Ммм... хорошо.

Его отец снова закашлялся.

— Уже лучше?

— Намного. Не проводите меня к ксероксу? — попросила она. — Вдруг мне потребуется помощь.

— С удовольствием, — протянул Уильям.

— Знаете, — тихо произнесла Саттон, выводя его из кабинета, — вам все-таки не стоит столько курить. Эта штука убьет вас.

Эдвард закатил глаза.

— О, вот так, — пробормотала Саттон. — Здесь уже позвольте мне. Я сделаю копию и нам стоит вернуться на вечеринку.

— Так хочется насладиться лучшем бурбоном, чем производите вы?

Все погрузилось в темноту.

— Конечно, Уильям.

Пока пара вместе удалялась, Эдвард слышал лепет их разговора… и молился, для блага своего отца, чтобы этот мужчина держал свои руки подальше от его Саттон. Наблюдая это маленькое шоу из-под стола, ему потребовалось держать себя в руках, он довольно долгое время так не возбуждался, как сейчас.

Что за черт, какой, мать твою, договор они заключили?

Боже, он никогда не мог предположить, что может все так обернуться, но он надеялся, что Саттон не делает никаких инвестиций в компанию «Брэдфорд бурбон»… и не пытается купить компанию. С таким же успехом, она запросто могла бы выбросить деньги в черную дыру.

Прежде чем он обнаружил последние файлы, Эдвард уже догадывался, что делал его отец. Пока он еще не мог понять до конца зачем... но он точно знал, где искать и что именно.

Пару минут назад он услышал, как Саттон сказала:

— Ну, думаю, это принесет пользу нам обоим. Я переведу деньги через банк в понедельник утром.

— Прекрасно, не хочешь запечатать наше соглашение поцелуем?

Эдвард зажал кулаком рот и вспомнил, что говорил его брат о Шанталь.

— Спасибо, нет, думаю, рукопожатия будет достаточно... собственно его тоже не требуется. Я пойду.

Дверь открылась и закрылась.

Послышались тяжелые шаги отца по направлению к Эдварду, и он пожалел, что у него нет с собой пистолета.

Однако, Лейн знал, где он находился. И если отец не выйдет отсюда живым, Лейн... догадается.

Шаги становились все ближе...

И ближе...

Отец прошел мимо его стола, под которым он прятался, и вошел в собственный кабинет, где включил свети убрал подписанные бумаги в ящик. Затем он сделал несколько затяжек сигары, словно о чем-то усиленно размышлял.

Эдвард закатил глаза, отец зашелся очередным приступок кашля. Всю жизнь отец был астматиком. Как он мог, несмотря на вяло протекающую болезнь, курить всю свою сознательную жизнь, при таком состоянии здоровья, для Эдварда оставалось загадкой.

Отец достал носовой платок и прикрыл рот, потянулся к своему ингалятору, вытащил на секунду сигару изо рта, быстро прыскнул лекарство, и опять зажал сигару губами, выключил свет, и...

... прошел мимо рабочего стола своего личного секретаря.

Эдвард не двигался, продолжая задерживать дыхание и ожидая, когда откроется и закроется одна из французских дверей.

Но дверь не открывалась.

36.

Лиззи стояла перед ним, потрясенными глазами глядя на него, и Лейну захотелось вернуть все назад. Он хотел вернуться в то время, когда думал только о богатстве семьи и социальном положении... и не было вранья, аборта, прелюбодеяния и вот-вот-бывшей-жены..., которая встала между ними.

Ах, да, старые добрые времена.

Ушли.

— Прости, — прошептал он. На самом деле, все события, обрушившиеся на него, было чертовски многовато.

— Все хорошо?

— Не очень.

Они замолчали, и он понял, что отзвуки, доносившейся вечеринки, чертовски его раздражали, особенно как только стоило ему подумать о деньгах, которые «позаимствовал» его отец. Он понятия не имел, каковы расходы на бранч, но он способен был произвести в уме математические расчеты. Шесть или семь сотен гостей, выпивка, даже если куплена оптом, продукты из ресторана, имеющего три звезды Мишлена, не меньше. Плюс парковщики и официанты, чтобы обслужить весь город Чарлмонт, собравшийся здесь.

Четверть миллиона, как минимум. И это не включает бар и закуски на Derby. Столы в частных ложах в Steeplehill Downs. И матч, который его семья спонсировала в завершение празднеств.

Миллион долларов, стоило это событие, длившееся менее двадцати четырех часов.

— Послушай, тебе лучше уйти, — он не хотел, чтобы она увидела Эдварда. Лейн понял, что Эдвард не захочет, чтобы его видели. — Я приеду к тебе, даже если не могу остаться на всю ночь.

— Я хотела бы, чтобы ты приехал. Я беспокоюсь о тебе, много всего происходит.

«Ты даже не представляешь», — подумал он.