Короли и Звездочеты

Вернувшись в столовую, Лукина задумчиво и меланхолично приступила к наведению порядка. Велела Гале идти отдыхать - или, если хочет, погулять в саду, посмотреть на цветущие розы и лилейники. Белокурову - прибраться в цокольном этаже, Тыквину -и помочь Леночке подготовить пациентов к обходу, который Лукин проведет по возвращению от Монфиева… Оставшись в одиночестве, Марина Николаевна долго и излишне пристально рассматривала белоснежную скатерть, белый с золотом фарфор, изящную сервировку, хрустальную вазочку с садовыми цветами - всё то, что было тонкой, только ей понятной насмешкой над серыми полынными буднями затерянной в степях клиники. Придумать подобную шуточку - легко. Приучить Белокурова, и даже пациента из девятой палаты пользоваться столовыми приборами и не лезть в тарелку со спагетти немытыми лапами - тоже не так уж трудно.

Понять, в чем смысл чужих «шуточек», к какому итогу приведут ведущиеся тайком, по утрам, разговоры, или на какие подвиги отправляются вдохновленные секретной миссией подслеповатые юнцы - невероятно сложно.

Тоскливый, беспорядочный сон никак не желал заканчиваться. Серый сумрак придерживал веки закрытыми, навязчивая духота просила потерпеть с пробуждением минуту, еще десять, еще полчасика…

Лот резко открыл глаза, вслушался в происходящее. Решительно оттолкнулся от подушки и…

Скрючился от пронзительной боли в сердце.

«В моем-то возрасте?»- скрипнул зубами полуэльф. Ему, конечно, приходилось слышать поговорку насчет того, что если шестидесятилетний человек просыпается, и у него ничего не болит, значит, некромант попался грамотный, но на собственный счет подобную ерунду Лотринаэн не относил.

Труднее всего дались первые пятьдесят шагов, которыми Лот несколько раз вымерял пространство между окном и дверью, ощущая каждый из прожитых ста сорока четырех лет. Потом острая боль ушла, сменившись тоскливым покалыванием за грудиной. Усталость, правда, осталась. Так это от кислородного голодания, объяснил себе волшебник и скомандовал: быстрее в сад. Подышать свежим воздухом, подправить пару клумб - отцу Гильдебрану будет приятно, да и Сашка, наверное, уже ждет, подпрыгивая от нетерпения…

Ого, - вдруг понял Лотринаэн, приглядевшись к солнцу, осторожно светившему в закрытое матовым стеклом оконце. Уже время к полудню. Сколько ж я спал? Не хватало только, чтобы Сашка и Октавио отправились воевать со сфинксом без меня.

Лот решительно выдохнул, накинул на плечи мятый казенный халат, собираясь распрощаться с лазаретом и всеми, его населяющими. Да, он был обязан этим людям жизнью, но искреннюю благодарность испытывал лишь по отношению к отцу Гильдебрану, да, может быть, Марине Николаевне, остальных он видел мельком и они были слишком заняты, чтобы обращать на него внимание. Даже Евгений Аристархович, встречи с которым Лот опасался, не снизошел до общения с пленным полуэльфом. Да полно, пленным ли? Всего-то привезли в бессознательном состоянии, продержали три дня взаперти - так ведь лечили, а не пытали…

Мысленно давая клятву посвятить ближайший месяц какой-нибудь благотворительности и пожертвовать дюжину полезных артефактов в какой-нибудь Орден, где целительство поставлено на широкую ногу, Лот тихо и аккуратно повернул ручку двери, как вчера при нем делали и Марина Николаевна, и старый священник, и та, вторая девушка.

Дверь была заперта.

Опасаясь, что техника в этом странном мире пошла по другому пути развития, и что производство дверных ручек здесь имеет какие-то свои, особенные, не постижимые разумом эльфов, секреты ремесла, Лот попробовал на ручку надавить. Толкнул дверь. Создал маленький воздушный поток, попробовал пропустить его у притолоки и убрать щеколду или другую задвижку, которая удерживала дверь в прежнем положении…

И с большим удивлением Лот обнаружил, что его магические усилия блокируются. Тщательно просканировав и, тайком оглянувшись и убедившись в отсутствии возможных свидетелей, обнюхав замок, полуэльф почувствовал присутствие нескольких капелек крови. Ага, это заклинание мы хорошо знаем: огори-иэ, что на языке Империи Гиджа-Пент означает «Сторожевой пес». Заклинание хорошее, но редко используемое, особенно магами Иберры; гораздо проще поставить Карза-гуриголу, или сторожевой Хальгастиарр, или даже просто зацементировать вход, чтоб никто, менее твоего сведущий в магии Природных Начал, не сумел войти в охраняемое жилище. Огори-иэ по сравнению со всем выше перечисленным имеет существенный плюс - снять его может только носитель той самой крови, на которую сделан магический заговор.

- О, сколько чудесных открытий сегодня мне предстоит совершить, - мурлыкнул Лотринаэн, с трудом сдержав первое побуждение - снести всю богадельню к демонам в преисподнюю, рванув преграду и ближайшие стены «Лесным рогом»[13] уровня, допустим, десятого, чтоб даже камня на камне не осталось…

Сидеть под замком было очень… унизительно. Да, правильное слово. Спокойно, - приказал себе маг. Спокойно. От небольшой порции унижений никто еще не умирал.