Короли комедии - Сергей Антимонов

Участвовал он и в моноспектаклях. В монодраме Евреинова "В кулисах души" Антимонов читал лекцию о том, что человек состоит из нескольких Я. При этом он писал на школьной доске мелом: "Я = Я1 + Я2 + Я3 + ... = Яn". И в этой лекции был необычайно тонкий налет трагедии, странно перепутанный с комическим, как вино с ядом. Ну а к сценке "Лекция об алкоголизме в сопровождении туманных картин" комментарии не нужны. Кроме Антимонова, никто из актеров "Кривого зеркала" не мог один держать зал, доводя его при этом до истерических всхлипываний от хохота.

В 1909 году на афише "Кривого зеркала" фамилия Антимонова впервые появилась над названием спектакля. Его мини-пьеса "Водотолчея" представляла собой каскад реприз: по сюжету, модные современные режиссеры выправляли текст монолога актера. "Водотолчея" была сыграна сто раз, что для театра миниатюр стало рекордом.

Пьеса Антимонова "Женщина и смерть" анонсировалась как "клевета в одном действии". Она зло и обидно вышучивала специфические черты характера женского пола. Один из критиков писал: "В один вечер вы услышите пять талантливых клевет на мужчину. Мужчины всех стран, соединяйтесь и идите в "Кривое зеркало"! Спасибо Холмской. Мы отомщены".

"Мужья и жены" стали еще более смелым произведением Сергея Антимонова. Три пары, набившие себе оскомину в супружестве, решаются обменяться женами, но после досадной путаницы возвращаются в свое "первобытное" состояние. Действие было буквально нашпиговано репризами, которые разбавляли задушевные разговоры с публикой. Но, что любопытно, сам автор в инсценировках своих пьес не участвовал.

Антимонов активно печатался в журнале "Театр и Искусство", газетах "Будильник", "День", писал фельетоны и пьесы, часть из которых вошла в сборник "Дюжина пьес". Эти двенадцать миниатюр Антимонова взяли в свой репертуар некоторые театры Петербурга и других городов.

Между тем "Кривое зеркало" из театра "малого искусства" все более эволюционировало в сторону большого, классического театра. Оно создало свой жанр, свое искусство сценической улыбки, свои приемы и методы. Но наступали новые времена, которые несли новые "ценности" и диктовали новые правила игры.

В самом начале октября 1917 года газеты писали: "Театр "Кривое зеркало" открыл сезон очень поздно, 30 сентября, очевидно "не без борьбы роковой". И действительно, открываться в нынешнем сезоне такому театру для изысканной публики - едва ли резон. Впрочем, поставленная для открытия сатира "Да здравствует правосудие" - пьеса, доступная и для большей публики..."

Как прошел этот сезон, с каким успехом или вообще без успеха - сегодня никто не скажет. Известно одно - этот сезон стал для "Кривого зеркала" последним. В 1922 году театр возобновил свою работу и просуществовал еще девять лет, но Сергей Иванович туда больше не вернулся.

Он вновь уехал в провинцию. Лето 1918 года играл в Вологде, в товариществе группы Александринского театра. Зиму - в "Привале комедиантов", находившемся в ведении Комитета охраны памятников искусства и старины. В 1919-м выехал в Покровск, где был заново основан Советский драмтеатр имени Луначарского. В 1920 году Антимонов перешел в Саратовский театр имени К.Маркса. Там режиссер Канин поставил его пятиактные комедии "Бова-королевич", "Цари" и "Колумб". Одновременно "Бова-королевич" появился в афише Коммунального театра-студии на Литейном в Петрограде. А знаменитый актер Евсей Любимов-Ланской начал читать в концертах пьесу Антимонова "Гоголь".

В 1922 году Сергей Иванович окончательно перебрался в Москву. За короткий срок он поменял несколько театров: "Кривой Джимми", "Вольный ветер", "Театр на площади", театр имени Комиссаржевской. Там же шли его пьесы "Бова-королевич", "Мужья и жены", "Петровы потехи". А после того, как в Московском театре сатиры поставили "Нужную бумажку" и "Чужую голову", Антимонов перешел туда.

В Театре сатиры царила особая атмосфера, по духу напоминавшая "Кривое зеркало". Шли спектакли-обозрения, водевили, сатирические и злободневные миниатюры, блистали знаменитые комики Курихин, Поль, Корф, Милютина, Кара-Дмитриев, Холодов, Владимир Хенкин. В этой труппе Сергей Антимонов, с одной стороны, был на достойном уровне, а с другой... Его индивидуальность и самодостаточность мешали ансамблевости спектаклей. Играя, допустим, крестьянского поэта в "Таракановщине", актер постоянно выпадал из общей картины и стиля, несмотря на удачный рисунок и акцент. Ему даже советовали притушить экспрессию, саму по себе оправданную, но мешающую слиться в целое с партнерами и со всей сценической обстановкой. Антимонов не стал премьером этого театра - места лидеров уже были заняты. Он довольствовался небольшими ролями, чаще всего требующими обильного грима, такими, как священники, крестьяне, старики, и создавал эти образы необычайно смешно. Сергей Иванович был скромен, а это тяжелое качество для актера. Так что он не занял в театре должного ему места.