Короли ночи

Безусловно, слух короля уловил этот подозрительный шепот, однако Кулл остался невозмутим. Да, разумеется, не всем по нраву могло прийтись то, как твердо и решительно он взял власть в клонившейся к упадку империи и как непоколебимо и твердо удерживал эту власть.

После ухода льстивых придворных, наперебой поздравлявших его с удачным парадом, король присел на трон, обитый горностаевым мехом, и глубоко задумался. Размышление Кулла прервал слуга, доложивший о том, что в соседнем зале его дожидается гонец от пиктского посла. В государственной политике было немало запутанных вопросов, которые необходимо было решать немедленно, поэтому король с неприязнью взглянул на незваного гостя. Гонец был невысокого роста, довольно широкоплеч и смуглолиц, что, впрочем, было характерно для всех его сородичей.

— Глава Совета Ка-ну, правая рука короля пиктов, приветствует тебя, короля королей, императора Валузии, и приглашает на пир, который состоится в его резиденции.

— Хорошо, — ответил Кулл. — Передай достопочтенному Ка-ну, послу Западных Островов, что как только над холмами Залгары взойдет луна, я отведаю вина с его стола.

Однако пикт не сдвинулся с места.

— Мой хозяин хочет, чтобы ты пришел один. Глаза короля стали холодными, словно сталь меча.

— Один?

— Да.

Какое-то время они молча смотрели друг на друга, и кипевшую в них взаимную межплеменную ненависть сдерживала лишь тоненькая паутинка этикета. Хотя они говорили друг с другом языком цивилизованных людей, в их глазах все время горела первобытная, дикая ярость. Несмотря на то, что Кулл был королем Валузии, а пикт — гонцом союзного государства, было отчетливо видно, что в приемном зале встретились два самых обыкновенных варвара, ослепленных ненавистью, старой как мир, до сих пор оглушенных шумом давно отгремевших сражений.

Сила была на стороне короля, и это доставляло ему огромное наслаждение. Подперев рукой голову, он долгое время, не отрываясь, смотрел в темные непроницаемые глаза гонца, застывшего, как изваяние.

— Так, значит, я должен прийти один? — вопрос был задан таким тоном, что глаза пикта свирепо сверкнули. — А чем докажешь, что ты действительно посланник Ка-ну?

— Даю тебе слово, — сдержанно ответил пикт.

— С каких это пор вашему слову можно верить? — Кулл отлично знал, что пикты всегда говорят правду, но хотел этими словами вывести собеседника из себя.

— Я знаю, что ты, король, ждешь моего гнева. Оставь это: я и так достаточно зол, чтобы вызвать тебя на поединок. На копьях, на мечах или на кинжалах или на конях — выбирай сам и прими вызов, если ты мужчина.

В глазах короля отразилось невольное уважение к такой безмерной храбрости. Но он не упустил возможности разозлить гонца еще больше.

— Королю не пристало принимать вызов от безвестного дикаря. Так что иди да передай Ка-ну, что я приду один.

В глазах пикта вспыхнула первобытная ярость, но он поборол себя, и, весь дрожа от жажды крови, повернулся, медленно пересек зал приемов и скрылся за массивной дверью.

Кулл глубоко задумался. Почему Глава Совета пиктов хочет, чтобы он пришел без охраны? Что это? Неужели заговор? Его рука непроизвольно дотронулась до рукояти меча. Нет, мир с Валузией слишком выгоден для пиктов, чтобы рушить его ради каких-то там давних счетов. Да, Кулл был по своему происхождению атлантом, вечным врагом всех пиктов, но кроме этого он еще и король Валузии, самого мощного союзника Западных Островов. По капризу судьбы он стал другом всегдашних врагов и врагом старых друзей. Жажда власти заставила его переступить через традиции, обычаи рода, дружбу. И, о Валк, бог морей и суши, эту жажду ему удалось утолить сполна, ведь он стал королем Валузии, самой сильной из Семи Империй, хотя и живущей в настоящее время лишь воспоминаниями о былой славе.

Валузию называли Страною Снов, и ему иногда казалось, что он и в самом деле живет во сне. Дворцы и дворцовые интриги, народ и армия — все это напоминало какой-то маскарад, где невозможно увидеть живое лицо, где вокруг лишь одни маски. Стать королем оказалось вовсе не так уж трудно, нужно было только не упустить случай. Сначала было убийство тирана, о котором никто не жалел, затем умелые и хитрые переговоры с придворными — и авантюрист по имени Кулл, изгнанный с позором из родной Атлантиды, стал королем королей, властителем всей Валузии. Однако теперь, когда прошло время, он отчетливо понял, что захватить власть намного легче, нежели ее удержать. Беспокойство и неуверенность в себе охватили короля. Хватит ли у него силы и мудрости, чтобы управлять этим древним, хранящим извечные необъяснимые тайны, народом?

— Я Кулл! — попытался он ободрить себя, гордо подымая голову. — Кулл!

Однако от этого на душе не стало легче, и тревога все больше заполняла все его существо. В эту минуту в темном углу едва заметно шевельнулась стенная обивка.

II. Безмолвные дворцы Валузии заговорили